- Хух, - мелко перекрестился Александр Иванович на образ в углу, закрывая дверь - в городе порука, на воде перевоз.
Примерно в это же самое время титулярный советник Леонид Евневич выдерживал суровую паузу, взирая строго и свирепо на помощника пристава третьего участка Московской части Константина Варищева, околоточного надзирателя Прокофия Лазарева и потерявшегося, между таким большим начальством, дворника в фартуке.
Дело так удачно получилось, что судя по справке, околоточный и Наранович проживали в одном, доходном доме Федорова, что стоял рядом с мостом Чернышева. Так что, выдержав паузу, Евневич поблагодарил помощника пристава за содействие и отпустил, а вот местного Штирлица с Плейшнером попросил задержаться. И немедленно приступил к тщательному разговору на предмет благонадёжности юного Нарановича.
Из опроса картина складывалась благоприятная. Молодой человек, Павлу на момент разговора было двадцать три года, заканчивал обучение в Петербургском строительном училище, вел достаточно скромный образ жизни. Женщин не водил, пьяным ни разу замечен не был. Невысокого роста, с пробором направо, усиками и внимательными карими глазами, в неизменном сюртуке и жилетке пониз пальто Павел Петрович оставил о себе у околоточного самое приятное впечатление.
- Ваше благородие, - докладывал Прокофий Лазарев, - видно по нем сразу, человек ученый. Бывало я с утра с дежурства возвращаюсь в участок мостовую книжку подписывать, а Павел Петрович с тубусом для бумажек всяких на учебу ли, работу выдвигается. Так завсегда поздоровается, здоровьем поинтересуется, папироску предложит.
Дворник ничего принципиального не внес, только глупо таращил глаза и повторял "так точно-с, ваше благородие". Он сумел только добавить тот штрих, что квартира у Павла Петровича неплохая, ухаживает за ней через день приходящая баба, которая заодно и готовит хозяину еду. Вечеринок на квартире никаких не происходит, но бывает хозяин засиживается допоздна, судя по отблеску лампы на кухне.
- Уху, - глубокомысленно произнес Евневич, доканчивая расписывать в записной книжке начальную букву алфавита. Он тотчас захлопнул её и погрозил околоточному и дворнику. - и помните, бдительность, постоянная бдительность! Благодарю за службу.
- Рады стараться, - загалдели в ответ служивые, но Евневич уже отмахиваясь ладонью поспешил на выход из участка. До дворца идти было недалеко, и он надеялся уже мысленно начать разрабатывать следующее дело. То, по которому он заменил Хоменко. Выглядело оно намного сложнее. И бесперспективнее.