– Ты как?
– Цел. А что случилось-то? Мотор вроде исправно работал.
– Обледенение. Сам в первый раз столкнулся.
Выбрались из аэроплана. Андрей в первую очередь осмотрел шасси, потом хвостовой костыль. Все цело. Снял краги, подцепил ногтями лед на хвостовом оперении, он снялся целиком, пластиной толщиной в полсантиметра. Учитывая площадь крыльев и хвостового оперения, изрядно. Лед почти как вода по весу, немногим легче. Летнаб тоже заинтересовался, зацепил лед на крыле. Он неровный, снимается плохо и потолще, в палец.
– Ого! – удивился Кагальницкий.
– Вот тебе и ого! Грохнулись, как подстреленные. Хорошо еще, на своей территории.
– Судя по всему, до аэродрома не дотянули верст пятнадцать.
– Тебе виднее.
– Что делать будем?
– Аэроплан цел. Можно подождать, пока растает, самим ускорить можно, попытаться с крыльев снять. А потом взлетим.
– Тогда чего мы стоим?
Где ногтями, где поддевали лед лезвием отвертки, начали освобождать аппарат от льда. Руки замерзли, а надо поторапливаться, ночевать в голом поле не хотелось. Получалось медленно, часа два ушло, пока крылья и хвостовое оперение очистили. Андрей на часы поглядывал. С момента вылета прошло три с половиной часа. Столько аэроплан в воздухе продержаться не сможет. Наверняка в авиароте их считают погибшими. Немцы, завидев русские самолеты, пытались их сбить. Ясный перец, зачем русские летают – разведку ведут. Определяют позиции артиллерии, чтобы накрыть их огнем. Русские артиллеристы славились точным огнем и не раз подтверждали свое умение в бою.
– Леонид, поздравляю! В роте нас наверняка считают сбитыми и не ждут. Так что покойники мы оба. Можем дезертировать, и никто искать не будет.
– Ты это серьезно?
– Тьфу! Ты со мной год уже летаешь, даже больше, понять уже должен. Скажи: я похож на дезертира?
– А он должен выглядеть как-то по-иному?
Уперлись руками, вытолкали колесо из ямки. Андрей прошелся метров на сто, проверил, нет ли еще ям или хуже того – пней. Снега слой тонкий, на два пальца, не помешает. А вообще, уже пора менять колеса на лыжи, тем более и опыт был, и на складе они были, с прошлой зимы остались.
С помощью Леонида мотор запустил, прогрел. Надо поторапливаться, через пару часов начнет темнеть. Их не ждут, и никто фонари зажигать не станет, обозначая начало и конец взлетно-посадочной полосы. Пробежав метров семьдесят, подпрыгивая на неровной земле, поднялись в воздух. Пятнадцать минут лета почти на бреющем, и вышли к аэродрому. Описав полукруг, приземлились.
Еще в августе 1915 года Северо-Западный фронт разделили на Северный и Западный. На Западном фронте Русская армия лишь сдерживала немцев. Интересы России были на юге. Отбить у Османской империи пролив Босфор, освободить земли до Синопа, тем самым дать возможность Черноморскому флоту беспрепятственно входить в Средиземное море. И повод благородный был для борьбы на Кавказском фронте – облегчить положение армян, которым периодически устраивали резню то курды, то турки. Турция, подстрекаемая Германией, начала войну 16 октября, когда турецкий крейсер «Хамидие» подошел к Новороссийску, высадил на шлюпке двух турецких офицеров с требованием сдать город и перевезти на крейсер все ценности. Турок арестовали, крейсер ушел. А уже 29 и 30 октября турецкий флот обстрелял российские города Севастополь, Одессу, Феодосию и Новороссийск. На Кавказском фронте против России Турция выставила третью армию во главе с военным министром Энвер-пашой общей численностью сто девяносто тысяч человек. Им противостояла русская армия. Формально ею командовал престарелый граф И. И. Воронцов-Дашков, но фактически руководил генерал Н. Н. Юденич, грамотный, опытный. Ему подчинялись 170 тысяч военнослужащих и помогали армянские добровольческие отряды в 25 тысяч численностью. В октябре – декабре Русская армия заняла Персию, в феврале 1916-го взяли Эрзерум, захватив 8 тысяч пленных, 9 знамен и 315 орудий. В апреле, развивая наступление, захватили Трапезунд. Турки, обладая преимуществом в личном составе и пушках, терпели одно поражение за другим.