— Думаю, что я с удовольствием даже постою в воротах, когда ты мне будешь забивать мячи, — улыбнулся Грузенберг мальчику.
Он снова поправил пенсне.
— Ты не думаешь, Гарольд, что за тебя кто-то переживает? Наверняка тебя ищут?
— Думаю, — согласился с Грузенбергом мальчик, — я всё время об этом думаю. Брат моего папы, Томас Гудвин. У него есть своя электростанция в Ниагара-Фоллз. И ещё миссис Браун, мама моего друга, Фрэнка. Она была рядом, когда я вроде как умер. Пожалуйста, найдите её, сэр! И поищите, пожалуйста Карла Скуга, это мальчик на костылях. Он был рядом со мной, когда «Титаник» сломался.
— Сломался? — посмотрел на него Грузенберг с удивлением.
— Да, — кивнул Гарольд, — он сломался на две половинки. Я это сам видел. Там что-то как бабахнет! Мне аж уши заложило. И он сломался. А потом я ничего не помню.
— Наверное это было ужасно, — покачал головой Грузенберг.
— Очень страшно было, — ответил ему Гарольд, — я упал и долго летел. А потом всё бабахнуло. Но я уже упал в воду. Она была такая холодная. А потом я выплыл, а вокруг умирали люди. Все были убитые. И пассажиры и моряки. А остальное вы, наверное, знаете.
— Знаю, — кивнул головой Грузенберг, — а как зовут твоих папу и маму?
— А? — снова привстал Гарольд, — они меня ищут? Вот обрадуются! Папу зовут Фредерик, а маму зовут Августа. У меня есть братья Чарли, Уилл и Сидней. Сестра Лилли и сестра Джесси. Пожалуйста, скажите, а Вы их нашли? С ними всё в порядке?
Грузенберг подумал.
— Гарри, папу зовут Фредерик? Какая у вас фамилия, Гарри?
— Гудвин, — ответил мальчик и прилёг, — я Гарольд Виктор Гудвин.
— А миссис Браун тебе кто?
— Это мама моего лучшего друга, Фрэнки, Френсиса Голдсмита. Его папа делает скрипки. А мама, Эмили… она приходила ко мне, когда я был на «Карпатии». Вы их знаете?
— Знаю, — снова кивнул Грузенберг.
— Вот здорово! Значит Вы их найдёте? Найдите их, пожалуйста…
Грузенберг поправил мальчику одеяло.
— Всё с тобой будет хорошо, вот увидишь, Гарольд Гудвин. У тебя всё будет хорошо…
Грузенберг ушёл. Приближался вечер. Темнело, но свет в палате не включали… В коридоре раздался шум, чьи-то голоса, потом дверь открылась. В палату вошёл врач, а следом за ним какой-то человек в сером костюме и огромной кепке.
— Твой дядя, — указал врач на мужчину и обратился к нему.
— Общайтесь сколько вам нужно, а я буду у себя.
Дверь закрылась. Дядя прошёл на середину палаты, посмотрел на Гарольда и понюхал воздух.
— Так ты утверждаешь, что ты и есть мой племянник? — глянул он на мальчика.
— Вероятно, сэр, — ответил Гарольд и привстал, решив, что надо подойти и поздороваться с дядей, но остановился, едва сделав шаг.