Мальчик, испуганно посмотрел на доктора.
— Где я?
— Ты в Нью-Йорке, — ответил доктор.
— Но я же был на корабле… совсем только что…
— Тебя принесли с «Карпатии». Ты пришёл в себя, но потом потерял сознание и корабельный врач посчитал, что ты умер…
— «Титаник»?
— Утонул, — вздохнул доктор, — мне очень жаль…
— Миссис Браун… она наверное плачет, из-за меня, — проговорил тревожно мальчик, попытавшись подняться, но доктор остановил его.
— Миссис Браун? Ты знаешь её? — удивился врач и переглянулся с сестрой милосердия.
— Конечно… она мне как… она у меня теперь вместо мамы…. — ответил Гарольд и сам чуть не заплакал, — скажите ей, что я не умер, прошу Вас…
Гарольд закрыл глаза и слёзы набежали сами собой.
— Тише, тише, скажем обязательно, — услышал он голос врача.
— Принесите успокоительное, — сказал врач сестре милосердия, — и побыстрее!
Через минуту Гарольд почувствовал укол… Глаза начали слипаться и сильно захотелось спать…
Утром он проснулся и увидел над собой старого мужчину, с чёрной по самую грудь седоватой бородой. Толстая серебряная цепочка карманных часов на жилетке также сразу бросалась в глаза. Пожалуй, именно цепочка была первым, что Гарольд увидел, когда проснулся. Он минуту её рассмаривал, стараясь вспомнить что это такое, и уже только потом обратил внимание на мужчину.
Мужчина сидел на стуле и смотрел на него. Он поправил пенсне, посмотрел на часы висящие на этой цепочке, и спрятал их в кармашек жилетки.
— Здравствуй, Гарольд, — слегка улыбнулся он мальчику, — моё имя Оскар Грузенберг[42]. Я занимаюсь вопросами помощи пассажирам «Титаника». Не всем, а только тем, кто в этом нуждается и не может помочь себе сам.
— Вы дарите деньги? — удивлённо посмотрел на него Гарольд.
Грузенберг усмехнулся.
— Нет, я адвокат. И меня наняла миссис Маргарет Браун.
— Чтобы помогать мне? — удивился Гарольд ещё больше.
— И тебе тоже, — кивнул Грузенберг.
— А где она? — спросил мальчик.
— Она сейчас очень занята, но как только сможет, обязательно навестит тебя, — ответил ему Грузенберг, — ведь теперь она, вроде как, капитан утонувшего корабля. Ну, это чтобы тебе было понятнее.
— Я понимаю, — кивнул Гарольд и попытался привстать, но Грузенберг положил ему на грудь руку и остановил его.
— Лежи, доктор Соломон говорит, что ходить тебе пока что очень рано.
— А что со мной? — спросил тревожно Гарольд.
— Ничего, так надо, чтобы потом ты смог бегать, — ответил Грузенберг.
— А я смогу играть в футбол? — спросил Гарольд больше с сожалением в голосе, — Фрэнки любит играть в футбол, а я так и не поиграл с ним.