Чарли молча кивнул, продолжая глядеть на Джека.
— Вот и хорошо, — ответил Джек, — теперь, порядок такой: я говорю, а ты записываешь, всё что я тебе говорю, вот в эти бланки. Они называются у нас бирками, а правильно — техническими паспортами изделия. В них нельзя делать помарок, ошибок и исправлений. Одна такая, никому не нужная, бумажка стоит один пенни! Понял, сынок?
— Да, с… Джек, — приготовился писать Чарли и окунул перо в чернильницу.
…Пролетела осень. Как-то незаметно и быстро. Следом, так же незаметно и быстро наступила зима и приближалось Рождество. И маленький дом на улице Вернон преобразился, украсился гирляндами и свечами на камине, на подоконниках, на столиках, у зеркал, ангелочками и звёздочками то тут то там. Но свечи ещё нельзя было зажигать и Гарольд поэтому только поглядывал на них, мечтая о том, что завтра именно ему разрешат зажечь эти маленькие огоньки в прозрачных красных, синих, жёлтых, зелёных скляночках и окунуть дом и всю его большую семью в праздничное, волнующее чудо Рождества.
Джесси вполне разделяла мечты младшего брата и тихонько шушукалась с ним про то кто начнёт первым, и какие свечи будут чьими. Дети пытались угадать что мама завтра поставит на стол и будет ли их любимый яблочный пирог, и вообще как начнётся праздник. Тогда можно будет долго не спать, загадывать желания и прислушиваться к каждому шороху на крыше, и даже ни чуть не бояться этих шорохов, ожидая Святого Николая.
А вот Уильям был равнодушен. По крайней мере он казался таким. Не потому, что не верил в Рождество, а потому что знал, что подарки тайком положит папа, а мама будет отвлекать всех их, троих, уведёт под любым предлогом подальше от камина. И Уильям даже знал кому что подарят в этом году на Рождество, потому что подарки уже были спрятаны в шкафу у мамы, куда никто не лазил.
Он делал вид, что ему совершенно всё равно о чём там шепчутся Гарольд и Джесси между собой и Уильям незаметно подглядывал за ними, делая вид что усердно пишет письмо Святому Николаю.
Гарольд верил, что это письмо непременно доставят куда-то далеко-далеко и его прочитает сам Святой Николай. Поэтому он старался не мешать брату. Джесси тоже старалась не мешать. И даже Лилли, проходя мимо детской остановилась и тихонечко прошла мимо, не поздоровавшись громко, как это делала всегда, а махнув брату и сестре рукой, просто приветливо улыбнулась.
Уильям пыхтел, краснел, чесал то затылок, то лоб, но письмо всё-таки дописал. Он аккуратно сложил его вдвое и запечатал в огромный самодельный конверт. А там где обычно писали адрес аккуратно вывел: «Святому Никалаю!!!».