Но какъ найти исходное начало для нашего разсмотрѣнія? Какъ опредѣлить тотъ основной принципъ, который православное сознаніе признаётъ самымъ главнымъ путемъ къ Богу и самымъ важнымъ залогомъ своего проявленія и утвержденія въ жизни? Мы прекрасно знаемъ, каковъ основной принципъ католичества и каковъ основной принципъ протестантства. Для католичества такимъ принципомъ является прежде всего авторитетъ церкви, какъ учрежденія; тутъ на первый планъ выдвигается организація, власть и дисциплина церкви, пріемлющей на себя опасеніе людей. Самымъ характернымъ выраженіемъ этого принципа является идея теократіи. Это прежде всего юридическое пониманіе христіанства. Въ протестантскомъ сознаніи на первый планъ выдвигается принципъ свободы, принципъ личнаго непосредственнаго обращенія вѣрующей души къ Богу. Творческимъ началомъ и религіозной жизни, и религіознаго сознанія является личность. Тутъ въ качествѣ главнаго пути религіознаго сознанія признается личная заслуга, личная отвѣтственность человѣка передъ Богомъ. Это по преимуществу этическое пониманіе христіанства.
Но каковъ основной принципъ православія? Хотя на это въ русской литературѣ давно уже данъ опредѣленный отвѣтъ, но этотъ отвѣтъ все еще не пріобрѣлъ общаго признанія ни среди православныхъ, ни тѣмъ болѣе среди католиковъ и протестантовъ. И католики, и протестанты все еще смотрятъ на православіе сверху внизъ, какъ на нѣчто отсталое и несовершенное, и полагаютъ, что православная церковь нуждается въ извѣстномъ исправленіи, чтобы встать на настоящій путь. Для католичества это исправленіе должно состоять въ возсоединеніи съ единой истинной христіанской церковью, каковою является церковь католическая; для протестантства оно должно выразиться въ реформаціи, т. е. въ обновленіи церковныхъ догматовъ и церковной жизни на основѣ свободнаго индивидуальнаго сознанія. Гдѣ у васъ организація и дисциплина, гдѣ практическое вліяніе на жизнь, спрашиваютъ у насъ католики. Гдѣ у васъ свободный научный духъ и сила нравственной проповѣди, спрашиваютъ протестанты. И приходится намъ признать, что нѣтъ у насъ ни католической дисциплины, ни протестантской свободы. Но что же у насъ есть и какой положительный принципъ можемъ мы указать, какъ самый, существенный по православному воззрѣнію и для устроенія жизни, и для утвержденія вѣры?
Я замѣтилъ выше, что этотъ принципъ уже давно установленъ въ нашей литературѣ: это принципъ взаимной любви всѣхъ во Христѣ. Согласно съ этимъ принципомъ, не то самое важное въ религіозной жизни, что она строится на авторитетѣ церковной организаціи, какъ говорятъ католики, и не то, что она утверждается на основѣ свободы, а то что она порождается благодатью всеобщей взаимной любви. И церковная организація, и свобода вѣрующаго сознанія необходимы по православному воззрѣнію для созданія религіозной жизни, но прежде ихъ для вѣрующихъ необходимъ духъ взаимной любви, единеніе во Христѣ. Ни организація церкви, ни свобода вѣрующаго сознанія не могутъ безъ этого получить правильнаго выраженія. Съ истинно религіозной точки зрѣнія они останутся безсильными и безплодными, если не будутъ утверждаться, поддерживаться и восполняться даромъ взаимной любви, даромъ Божіей благодати. Это прежде всего и по преимуществу религіозно–мистическое пониманіе христіанства.