«Недальновидность и несправедливость, похоже, были теми принципами, которые руководили проектом установления этих колоний. Недальновидность погони за золотыми и серебряными шахтами и несправедливость стремления завладеть тем, что принадлежит безобидным уроженцам, не способным и не желающим причинить какой-либо значительный вред людям Европы и встретившим первых искателей приключений всеми знаками дружелюбия и гостеприимства».
Несовременно в этом пассаже то, что Смит назвал американских аборигенов слегка уничижительным словом «безобидные». И еще более несовременным было его мнение, что «богатство и возвышение колоний в Америке» было улучшением доколумбовых условий, несмотря на «дикую несправедливость европейцев… несущую разрушения и гибель некоторым из этих несчастным земель». Смит был также несовременен в том, что считал достижения колоний целиком заслугой западной цивилизации, а не, скажем, Покахонтаса: «колонии обязаны Европе… появлением образования и широких взглядов, отличающих их активных и предприимчивых основателей». Но Смит давал западной цивилизации как позитивную, так и негативную оценку: «Европейские правительства заселяли и обустраивали Америку, показывая не мудрость и благие дела, но сея беспорядок и несправедливость». Причиной роста колоний было не изобилие возможностей за океаном, а недостаток возможностей дома.
Смит критически относился к британскому правительству, с его «низкими и зловредными Средствами достижения целей меркантилистской системы», чьи ограничения на торговлю были «едва прикрытым знаком рабства» и наложены на американцев «безо всякой веской причины, единственно от беспочвенной зависти британских коммерсантов».
Смит был так разгневан ограничениями торговли, наложенными на американские колонии, что даже позволил себе предлинную жалобную речь — целую тираду о «нации лавочников».
Столь презренный эпитет, конечно, можно было посчитать за оскорбление или, по крайней мере, неприятное пятно на репутации Британии, — но это была расхожая фраза, которой описывалась любая торговая страна. Считается, что впервые он прозвучала из уст Луи XIV и была обращена к голландцам. Заметьте, что Смит не считал лавочниками руководителей своей страны:
«Основать великую империю с единственной целью воспитать из народа покупателей — на первый взгляд, может показаться проектом, который мог прийти в голову только нации лавочников. Но на самом деле, этот проект подходит не нации лавочников, а тому народу, чье правительство находится под влиянием лавочников. Такие, и только такие государственные деятели, способны предположить, что можно найти какую-то выгоду в том, чтобы кровью и потом своих соотечественников основать и содержать такую империю. Скажите владельцу лавки — купи мне хорошее поместье, и я всегда буду покупать одежду только в твоем магазине, если даже если придется платить дороже, чем в других местах — и вы не увидите в нем ни малейшего воодушевления. Но если бы это поместье купил бы вам кто-то другой, этот лавочник был бы очень признателен вашему благодетелю, если бы он предписал вам покупать всю одежду только у него. (И так далее на протяжении двух страниц, пока обличительная речь не заканчивается самой сильной вспышкой гнева.) Таким образом, под действующей системой управления, Великобритания не получает ничего, кроме потерь от необходимости удерживать господство над своими колониями».