Ильзе неуверенной походкой прошла за ширму и вскоре вернулась в небрежно накинутом на плечи тонком шелковом халате, который тут же сбросила, едва приблизившись к ванне.
Гости, сгрудившись вокруг мраморного стола, увлеченно дегустировали расставленные на нем вина различных сортов и встретили появление обнаженной хозяйки аплодисментами, которые лишь усилились после того, как она погрузилась в ванну с подогретым вином. Сам же изысканный напиток отнесся к варварскому использованию его не по назначению весьма неблагосклонно, покрывшись тут же злыми пузырями возмущения.
После неожиданной встречи с Дубровским Генрих почувствовал острую необходимость побыть в одиночестве. С некоторых пор он стал приверженцем правила: прежде чем принимать решение, сначала надо убедить себя в его правильности. Однако в сложившейся обстановке найти место и время для обдумывания становилось все сложнее.
Он снова вышел на веранду, но едва успел подойти и дотронуться до перил, как внизу, у самых его ног, раздались душераздирающие звуки двух скрипок и двух медных труб. Как большинство еврейских мелодий, эта, задуманная для веселья, звучала сейчас безнадежно грустно.
Четверо одетых в лохмотья музыканта с заросшими до ушей небритыми лицами, в перчатках, из которых торчали замерзшие тонкие пальцы, являли собой идеально сыгранный музыкальный квартет.
Все четверо были столь истинными профессионалами, что, невзирая на отсутствие слушателей и надзирателей, не позволяли себе ни малейшего отклонения от нотного текста, ни одной фальшивой ноты.
Неожиданно дверь внизу под верандой открылась, и на ступеньках лестницы возникли фигуры Карин с подносом в руках и сопровождавшего ее Руге в военной форме. Сверху оба казались несколько придавленными к земле. Руге повелительно взмахнул рукой, и музыка прекратилась.
— Кто вас сюда прислал?
— Обершарфюрер Планке. Приказал играть всю ночь, — четко отрапортовал сделавший шаг вперед музыкант.
К нему подошла Карин и резким движением высыпала содержимое подноса, который держала в руках, в подставленную сумку. Тонко нарезанные ломтики ветчины, красной рыбы и лоснящиеся гладкой поверхностью куски разносортных сыров разом опрокинулись в грубую холщевую утробу.
— Это вам за прекрасное исполнение.
Музыканты замерли, застигнутые врасплох неожиданным поворотом событий. Первым пришел в себя тот, кто стоял впереди.
— Спасибо, уважаемая фрау. Я всегда говорил, что и серой осенью могут выдаться светлые дни.
— А сейчас возвращайтесь в барак и передайте шарфюреру, что выполняете приказ оберштурмбанфюрера, — скомандовал Руге.