Все присутствующие внимательно слушали пьяного солдата, и самым внимательным слушателем был мальчик.
— Но это еще не самое страшное. — Зловеще улыбаясь, продолжал солдат.
— Заткнись уже, Ральфи. — Попытался прервать его краснощекий.
— Пусть говорит! — Загалдели посетители, которые стали собирать вокруг их стола.
— Самое неприятное, — продолжал пьяный Ральфи, — это понос.
Многие слушатели засмеялись, подумав, что это шутка, но мальчишка слушал внимательно и был серьезен.
— Сначала ты будешь просто бегать в кусты три-четыре раза в день, проклиная судьбу и ротного повара. А со второй недели из тебя начнет литься не только еда и питье, но и кровь. И ты заметишь, что ноги твои худеют прямо на глазах, и ходить на них все труднее и труднее. А с третьей недели ты просто не встанешь и гадить будешь под себя. А к концу четвертой недели тебя вывалят с такими же, как ты, в поле, накроют рогожей и будут ждать, пока помрете, а затем закопают тихонько. И все. Рядом с каждым большим лагерем целые кладбища таких храбрецов, как ты.
— Да заткнись ты уже, Ральфи, а то получишь пару оплеух. — Прервал его краснощекий. — Такое, конечно, бывает, парень. Но не так часто, как врет тебе этот дурак.
— А как же этого избежать? — Спросил мальчик.
— Поноса?
— Да, поноса.
— Был у нас при лазарете один монах припадочный. Бубнил нам все время, что если мыть руки перед едой и кипятить воду, а не лакать как собака из лужи, то никакого поноса не будет, — сказал одноглазый.
— А я так думаю, что он врал все. Хотя скажу одно наверняка, благородные и офицеры поносом никогда не страдают.
— Господин солдат, мне нужно сходить домой. — Произнес мальчик и встал.
— А ну стой! — Краснощекий перегнулся через стол и схватил его за одежду.
Мальчишка испугался.
— А ты часом не из этих, ли? — Зарычал краснощекий.
— Из каких «из этих»? — Испуганно спросил мальчик.
— Из дезертиров. Задаток за контракт возьмут и тут же исчезают.
— Ты дезертир? — Сурово спросил одноглазый.
— Нет, я только хотел отнести деньги маме и вернуться.
— Черта с два. — Рявкнул сержант. — Кто-нибудь знает его мамашу? Кто отнесет ей деньги?
— Я! — Сказал кто-то из-за спины парня.
Чьи-то ловкие пальцы вытащили талер из мальчишеской ладони. А мальчик был так растерян, что даже не взглянул на того кто это сделал.
— Я отнесу, не беспокойтесь, друзья!
— Ну, вот и славно. — Сухо сказал сержант, единственным глазом рассматривая парня. — А то знаешь, что ждет тех, кто реши передумать и дать стрекача?
— Нет, — сказал мальчик, — не знаю.
— Их ждет длинная грубая веревка с петлей на конце. — Снова заговорил Ральфи. — Тебе еще предстоит сделать выбор, сынок: грубая веревка с петлей на конце, но один раз, или солдатская лямка на всю жизнь. Даже не знаю, что лучше. — Он невесело засмеялся.