— Ты уверен? — Волков встал с лавки.
— Конечно, у сеньора Причелли в долине был свой фамильный склеп. Его так и называли — la cripta famiglia.
— Дьявол, — выругался Волков он не верил в такую удачу и свои глупые оплошности., — А я все мельницы от подвалов до чердака обыскал! Сержант, собирай людей! Запрягай телегу, седлайте коней. Поедем, одно местечко проверим. Йоган, не спи: арбалет, доспехи. Сыч, жир бери, мало ли, что жечь придется. Брать всё лучшее оружие! Один, кто ни будь, сходите за бароном, добрый воин нам не помешает! Будем молить Бога, что б он был там.
— Куда едем, господин? — спросил сержант.
— К старому кладбищу, проверим там кое-что… управляющий, соберите двадцать мужиков покрепче, вдруг пригодятся.
— Хорошо, господин коннетабль, — управляющий встал.
— И Клауса с собаками мне, может понадобиться.
— Большая охота? — Спросил сержант.
— Очень на то надеюсь.
Волков был взволнован. Такое же волнение последний раз он ощущал перед крупным сражением.
Коннетабль собрал всех, кого смог, даже мужиков с собой набрал. Ёгану и Сычу выдел кольчуги и бригантину, алебарду сержанту, раздал свое оружие стражникам, объяснив им, что для них будет лучше умереть, чем его потерять. Народу было двадцать человек, а вот барона не было, он уехал к родственникам жены, Волков не хотел его ждать, слишком часто он слышал разговоры о том, что именно барон ловит упырей, а не он. Вурдалака он хотел поймать самостоятельно. Они двинулись. Солдат на коне не ехал, валялся в телеге вместе с монахом, заставляя того еще и еще раз перечитывать главы о гул магистрах. Монах читал:
— «Зело быстр он и силен, но то все в ночи. В день солнечный он слабее, чем ночью, но и днем не найдется трех мужей добрых в добрых латах и с добрым оружием, что его одолеют, ежели нет у них оружия из серебра первородного, а ночью он видит не хуже кошки. А днем видит плохо, а ежели на солнце, так совсем не видит. А вот слышит он и днем, и ночью хорошо, как птица ночная, и любой шепот слышит на тридцать шагов. А днем он прячется от солнца в подполы и пещеры, а ночью ходит, где пожелает. А чтобы взять его, надобно вызвать его на солнце и там рубить его топорами или колоть первородным серебром. Или жечь его, связав. Или быть голову и кость его молотом или клевцом».
Волков слушал внимательно, Сыч, сидевший на передке телеги, тоже. Даже Ёган и сержант, ехавшие рядом верхом, прислушивались.
— Господин, — сказал сержант. — Нам, что ж, придется к нему в склеп лезть?
— За погибелью? Нет, будем звать его на солнце. Если не удастся убить болтом с серебром, стражники будут его колоть копьями, чтобы обездвижить, а мы будем рубить. Попытается бежать — будем травить собаками, чтобы выдохся. А если не вылезет из склепа, нарубим хвороста до крыши, обольем жиром и подожжем.