Кабинет Себека был очень уютным. Небольшая комната на втором этаже выходила одним широким окном на яблоневый сад. Сквозь щель в занавешенных шторах были видны ярко-зелёные листья, качающиеся от порывов ветра. Солнце создавало на них причудливый движущийся узор из теней. Здесь было идеальное место для мыслей о древней мудрости, либо о причудливых играх политики и экономики. Но теперь существо, размышлявшее обо всех этих высоких материях в уюте собственного мирка, превратилось в остывающий труп. В безжизненную, подобную себе прежнему, вещь, вызывающую у смотрящих на него невольную эмоцию — смесь пренебрежения и страха. А за окном все также весело светит яркое солнце, весело шелестят на ветру листья яблонь. В детстве, в далёкой деревне на краю пустыни, у Арафаилова было своё представление о смерти. Среди обмазанных глиной домиков, в одном из которых жил маленький Фар со старшими братьями в семье отставного военного, никто никого не убивал. Всю деревню населяли практически одни рептилоиды, все прекрасно общались, а если и были конфликты, то мелкие, которые легко улаживались сидя на ковре, за мясом и выпивкой. Под палящим среднеазиатским солнцем смерть приходила в основном к старикам, или умирали где-то далеко, на войне, как его брат. И маленький Фар думал, что костлявая приходит ночью, под грохот грома и завывание ветра, как в рассказах Эдгара По. Потом, когда Ящер переехал в столицу, он стал видеть много смерти в самых различных её формах. Но, как бы в насмешку над его детскими страхами, почти все его близкие и знакомые умирали солнечным утром или ясным летним днём. Большой пёстрый мир бежал в своё новое сегодня, а в жизни Абдельджаффара Арафаилова становилось на одно существо меньше. Выходя из дома, он ещё раз посмотрел на труп Себека. Крупнокалиберные пули разорвали грудную клетку. По краям рваной раны торчали белые сломанные рёбра. Во дворе, среди идеально постриженных кустиков, патологоанатомы укладывали в ряд четыре серых пластиковых мешка. Молодая пара мутантов стояла у забора в обнимку, любопытно глядя на трупы, в соседнем дворе пожилая женщина и мутант-хомяк ковырялись в грядках, чуть дальше слышались крики, звуки драки и выстрелы, над всем этим ветер гнал по ярко-голубому небу овальные серые облака. Больше здесь делать было нечего, и Ящер пошёл к своему блестящему чёрному мотоциклу.
На выезде из частного сектора, Фар в зеркале заднего вида заметил медленно нагоняющий его джип, знакомого тёмно-коричневого цвета. На его блестящем капоте торчала, свесив короткий ствол, какая-то приделанная пушка. Ящер начал прибавлять скорость, в этот момент орудие активировалось и в землю, возле заднего колеса, вонзился яркий красный луч промышленного лазера. Фар увернулся и повернул ручку газа, взревев электротурбинным двигателем, джип бросился в погоню. Капитан вспомнил, чей это джип — Эдберга, значит за рулём наверняка этот рогатый дуболом Димон. Где-нибудь в узком переулке, ближе к центру города, было больше шансов оторваться от преследователей, но Ящер решил увести их обратно в частный сектор. Улицы там шире и транспорта меньше, значит меньше шансов, что эти кретины кого-нибудь случайно поджарят. Будто прочитав его мысли, бандиты выстрелили снова. Мотоцикл начал петлять, не давая им прицелиться. При этом капитан активировал ещё одно мотооружие, как раз для подобного случая. Отодвинулись две панели под глушителями и оттуда на небольшое расстояние вылетели два плазменных шара, способные расплавить большую часть металлов и сплавов. В джип они не попали, но заставили его притормозить, в это время Фар тоже сбросил скорость и, резко завернув вправо, объехал по тротуару припаркованную серую фуру с шестью парами широких колёс, оказавшись за спиной у бригады Эдберга. Времени, пока машина разворачивалась, хватило для того, что бы надеть маску и активировать режим прицеливания плазменных пушек. Вид в зеркало заднего вида теперь отображался над приборной панелью мотоцикла в виде голограммы. Они неслись мимо низких домиков и садов. Повернув на грунтовую дорогу в момент очередного выстрела лазерным лучом, Ящер снова начал петлять, подняв в тёплый летний воздух дорожную пыль. Замешательство преследователей позволило ему выровнять мотоцикл и пальцем подвести красный круг прицела на голограмме к лазерной пушке. Когда джип вылетел из облака пыли, один из красных плазменных зарядов превратил ствол лазера в большие капли расплавленного металла, второй прожег часть фары и решётку радиатора с противоположной стороны. Автомобиль резко притормозил у одиноко стоящего на обочине тополя, замерев в оседающем пыльном облаке.