Стены полутёмного зала были увиты искусственным виноградником с большими сиреневыми пластиковыми ягодами, покрытыми пылью. У резных ворот печки стоял на ленте тяжелый гроб. Фар грустно улыбнулся. Даже здесь Себек остался верен себе — гроб был выполнен в виде покрытого позолотой саркофага древних фараонов. Фару странно было видеть крокодила в коричневым, с жёлтыми вставками, костюме, а не в вечном шёлковом халате. Он лежал, как живой, лишь чешуя на грузной морде слегка посерела. Похороны организовал муниципалитет, а также, небезызвестный Ящеру, некий Магомед Ибрагимович из столицы. Помимо Фара, в зале присутствовали два молодых человека — рыжий с бородкой священник Церкви Совершенства и работница крематория в чёрном костюме и рубашке. Первый, одетый в серую, с узорной вышивкой, рясу, стоял у гроба и монотонно бубнил о том, что энергия жизни не исчезает, а лишь переходит из одной формы в другую и что всё сложное рано или поздно распадается на простейшее. Ящер не слушал. Он размышлял о том, как уютно было у Себека дома, каким интересным становился мир в его рассказах. И о том нехорошем блеске в жёлтых глазах, который не давал поверить в образ увлечённого старика. И о тайнах, которые Фар не успел узнать, и о прошлых его делах, от которых тащило запахом грязных финансовых интриг. Девушка печальным голосом начала зачитывать скорбные послания:
— Господин Хепру передаёт свои соболезнования, господа…
— Извините, но я не родственник, — остановил её Фар. А больше слушать было некому.
— Да? — удивилась она. — А вы так похожи…
Подобная тупость бесила Ящера всю его жизнь. Действительно, чем рептилоид отличается от рептилоида? И ничего, что имея примитивные знания о биологии, спутать два уж совсем разных вида рептилии было трудно. Просто, зачем заморачиваться? А вот Фар почему-то никогда не мог перепутать одного человека с другим. И дело тут в элементарном уважении к чужой личности, даже если в голову этой самой личности намереваешься послать пулю.
Когда два вошедших работника закрывали гроб, глупая мадмуазель покинула зал, и Фар подавил мимолётную вспышку ярости. На крышке саркофага была изображена голова крокодила в египетском убранстве. Почти такая же, как на роботе, убившем Себека. Абдельджаффар уходил из зала, когда лента погружала блестящий позолотой гроб в огненную пасть печи.
Остатки полуэмоции, которая для Ящера играла роль скорби, быстро улетучились в водовороте забот. Новому расследованию капитан уделял не слишком много внимания, хотя обстоятельства дела явно указывали на Промзону и её обитателей. В городе частенько находили трупы с изъятыми внутренними органами. Это были тела погибших в драках или от несчастных случаев, и то, что какие-то деятели решили обогатиться на чёрном рынке за счёт покойных, не побеспокоило ССБ. Но позже произошло два жестоких убийства. Жертвам вкалывались парализующие вещества и у ещё живых удалялись необходимые для продажи органы. Это вернуло Фара к мыслям об экспериментах над людьми и мутантами, и он начал искать след, составляя список мелких клиник для объезда и граждан, совершавших преступления в медицинской сфере для допроса. Но всем этим он занимался в свободное от основной деятельности время.