– Добро пожаловать в Колоньоле, – объявил Бернардо, в его глазах плясали веселые искорки. – Это охотничий заказник имения. – Он указал на холм слева от нас, где виднелись желтые стены большой виллы с каменной башней, возвышающейся над виноградником. – Это большой дом, а вон там – лес, где полно животных, здесь – виноградники и оливковые деревья.
По грунтовой дороге мы медленно въехали в смешанный лес. Густые низкорослые кустарники, перемежавшиеся с дикими цветами, и заросли подсолнухов, подставивших солнцу свои большие желтые головы, – все было озарено ярким солнечным светом.
Бернардо открыл свое окно.
– Чувствуешь, – спросил он, громко втянув ноздрями воздух, – как чисто? Никакой грязи, только горный воздух, capito?[117]
Наверное, поэтому все вокруг так ослепительно сверкает, подумала я, щурясь. На горизонте за рекой видна была горная цепь Апеннин, чьи пики, налезая друг на друга, терялись в голубом небе.
Наконец мы выехали на прямой участок дороги. Слева от нас внезапно вырос холм, а справа резко уходили вниз виноградники. Бернардо убавил ход.
– Вон там, – сказал он, указывая на холм, – мой дом.
Перед нами был большой каменный дом, взгромоздившийся на вершине холма над речной долиной. За домом, по другую сторону долины, уходили вверх крутые террасированные склоны холмов, поросшие густыми лесами, на одном из которых стояло еще какое-то странное жилище. Дом Бернардо, длинный, с серыми каменными стенами и крышей, крытой терракотовой черепицей, словно венец, стоял в окружении холмов. Вдоль фасада виднелась изгородь, за которой я разглядела чьи-то ножки – это подскакивали нетерпеливо маленькие собачки. Казалось, будто бы они парят в воздухе вместе с домом, нависшим над долиной. Со всех сторон дом окружили кряжистые акации, их ярко-желтые листья трепетали на ветру. Зрелище было невероятной красоты.
– Ух ты! – выдохнула я, повернувшись к Бернардо. – Какой он огромный!
– Не-е-ет! – рассмеялся он. – Вовсе не огромный. Видела бы ты замок, где я вырос. Это просто деревенский дом. Мы с моей первой женой купили его много лет назад, тогда он был просто хижиной. Мы сами все построили – псарню, дорожки, все, что ты видишь.
Профиль Бернардо четко вырисовывался на фоне этого пейзажа – шарф плотно обмотан вокруг шеи, голова приподнята, густые кудри блестят на солнце. Никогда еще я не видела его таким расслабленным и настолько в своей стихии.
Он двинулся дальше, свернув за последний резкий поворот. Опавшие листья шелестели под колесами, а дорога, окруженная высокими тенистыми деревьями, стала еще