У него еле входили плечи, а он залез, не испытывая неудобств.
— Обождем — сказал Неизвестный. «Зараза, они уже должны были явиться!».
«Сектор B» — прочитала Амалия написанное на стене черным выгравированным шрифтом. Неизвестный пошел прямо и остановился между покрытыми грязью колоннами, уносящимися высоко в темноту. Он раскрыл мешок и бросил на пол пару дровишек.
Поднёс к ним факел, и зажег огонь. Костер отпугнул назойливые тени, заставив темноту отступить.
Но она упорно вернулась назад, обволакивая желтый цветок, устремляя все усилия, чтобы сделать его меньше, погасить.
— Сейчас приду, только найду что — то способное гореть. Не бойся, я рядом, и услышу любое движение. Не отходи далеко.
И не договорив моментально скрылся в темноте.
Она и не собиралась никуда уходить. Ей было слишком страшно.
Тускло горел костер, источая слабое тепло, застревающее под деревяшками. Больше всего она боялась, что он погаснет и оставит ее одну.
Наедине с тьмой и ужасами, рисуемыми воображением. Она чувствовала себя такой одинокой.
Еще вчера у нее был самый дорогой в мире человек — ее мама, а сегодня она одна.
Мама сказала, что этот незнакомец хороший, и он в целости и сохранности доставит ее в более прекрасный мир.
Но одну, без нее.
Теперь больше никто не прижмет к своей груди, расслабит своим размеренным теплым дыханием. Никто не скажет слова милости, не успокоит.
Она не сможет поделиться своими страхами, и переживанием. Она останется одна, до конца своих дней.
Больше не будет теплой и нежной материнской руки, трепетно гладящей и расчесывающей волосы. Она больше не увидит усталый взгляд, и глубоко спрятанную улыбку, едва мелькающую в уголках губ, когда она делала вид что спит, чтобы растянуть этот момент блаженства и душевного покоя. А еще она ободрала ногти. Уж чего они не ожидала — так это ползанья по заброшенным туннелям. Она подтянула ноги к себе, обхватила руками свои плечи, и прижавшись как можно ближе спиной к костру села, и опустив голову молча заплакала.
«Он хороший человек — говорила мать. Он намного лучше, чем ты думаешь, я знаю, поверь».
— Я знаю мама…
Но такого она не видела никогда. Эмоции Неизвестного находились под контролем. Безразличная маска на лице, изредка изменяющая внешний вид. Она пару раз замечала мечтательное выражение, когда он слишком высоко поднимал факел, и ускорял шаг.
Ей сразу же приходилось переходить на бег, иначе она рискнула бы потерять его среди бесконечных дорог.
Она боялась его окрикнуть.
Иногда на маске запечатлевалась радость от воспоминаний. Но эти эмоции быстро сменялись спокойным безразличием. Они шли вдвоем, но она чувствовала себя одной.