— Сколько вы взяли?
— Парочку рыбин.
— Конкретное количество, размеры.
— Я не помню, не считал! — в маскирующем интонации записывающемся устройстве проскользнуло отчаяние.
До ребенка дошло, что голос осуждаемого искажался намеренно, ему придавался дерзко — наглый акцент, дабы вызвать у публики «справедливый гнев».
— И все?
— Не — е — т, еще я добыл жаропонижающие и инъекции.
А диктор вскочил, торжествуя над тем, что победил его уверенность.
— Не могли бы вы показать их все?
Мужчина заторопился, и из динамика полился нервно — гадкий голос.
— Сейчас, только развяжу мешок.
Раздался звук падающих пластиковых банок. Затем шорох, видимо мужчина лазил по полу и собирал банки. Затем поставил на стол.
— Но здесь куда больше, чем нужно вам.
— В моем положении…
— Что вы заладили! В вашем положении, в вашем положении! Думали попасть в новостную сводку страдальцем? Сейчас мы спросим у народа, что граждане думают по вашему поводу.
— Дочь умерла… Сын пропал.
— Плохой отец, коли не уберёг — услышался третий голос со стороны.
— А вот и первый отзыв в нашей радиостанции, достаточно или послушаем дальше?
— Я сидел перед радио и думал — пробовал звук своего голоса попавший в прямую трансляцию. Этот кретин решил все проблемы воровством. Даже если его история правдива, то как объяснить то, что мы — представители городского общества, сутками пашем, зарабатывая на еду, а эта скотина тащит наши сбережения. Мы можем из — за него лишиться отпуска, и просидим в городе, пока какой — то, извиняюсь, трутень пирует.
Следующие комментарии выливались наружу, заполонив эфир проклятиями.
— Стойте дорогие мои, хватит! — прогремел голос ведущего. Давайте взвесим! Примем решение! Судьба вора в руках свободного народа! Выбирайте, ведь империя великодушна и каждый голос имеет вес — сказал он радостно. Позвоните на радиостанцию, и наши сотрудники выслушают любое мнение. А сейчас мы ждем ваших звонков.
Минута молчания, и мальчик ее прервал:
— Что это было? Они… издевались над ним.
— Долгая история — поубавил громкость приемника Альфредо. В основном, волна нанесла ущерб западному Севергарду, восточная сторона практически цела и невредима. Сейчас там светит солнце, зайчики отражаются от слегка загрязненной отходами воды. Люди не видели тех ужасов, которые испытывали мы в течение всех этих лет. Мало кто с востока знает, что случилось здесь. Любой опрошенный житель имперского города скажет, что единственным проявлением катастрофы было похолодание и наводнение, сгубившее урожай да подтопившее пару городов. Более памятливые вспомнят сплошную неделю дождей. А причина — просчет ученых под начальством Говермана. Так объявили в прямом эфире много лет назад.