Неизвестный дождался, когда море утихнет, и пошёл проведать свой дом.
Опечатывать ли его или запустить поселенцев? Он боялся, что когда вернется, то не узнает его, а так… Он простоит нетронутый и Неизвестный проведет скромную старость на насиженном гнезде.
Обувь скользила по выпавшему летом снегу. Во впадинах проростала трава. На навесных мостах кучковались рабочие. Ему помахали с обзорной башни, Неизвестный помахал в ответ.
Водоподъемники исправно функционировали. Благодаря вмешательству Неизвестного удалось предотвратить диверсию, едва не сорвавшую переговоры с орденом просветителей. О них у Неизвестного сохранилось двоякое впечатление, но орден признал за ним право на свободное передвижение и разрешение дел. Не обошлось и без влиятельности Альфредо, когда тот, окрепший, наведался в диско — город с армией парящих кинжалов. С тех пор между кинжалами и мышами установился нейтралитет и обоюдное уважение. По крайней мере, правила тактичности они соблюдали.
Застава с надзорными вышками, он поздоровался со стражником.
— Документы в пункт и проходите.
Формальность, он имел право войти и без отметки о пропуске, но встал в очередь.
— Неизвестный! Как там старик? — спросил из окошка гвардеец в отставке, когда очередь продвинулась.
— Справляется, дел вот навалилось. Как семья, Фромм?
— Жена безвылазно болеет. Скучает по Солхейму. Прости за откровенность, но я бы рад увезти её отсюда. Чахоточные не переносят сырость.
— Я поговорю с Альфом, дом на дереве — пойдёт? А когда причалит торговое судно, он оплатит вам переезд.
— А ты куда? Она не помешает, клянусь!
— Я…
— Очередь! — высунулся из пункта начальник.
Неизвестный всунул гвардейцу ключи.
Он будет скучать по острову, по семьям, знавшим его в лицо. По учителю, и по убежищу…
Пройдя уйму улиц, не имевших названия, с пылающими огнем вывесками, он одел маску и поспешил в строну драки.
«Ни дня без неё!»
Троицу полицаев уложили на землю разъярённые горожане и избивали гнилыми досками.
— Остановитесь. Не они виноваты в ваших бедах. Пятеро отошли, но остальные не обратили внимания на предупреждение. На лицах и оголенных спинах, по которым скатывались снежинки, виднелись следы кочерг. Стоящего слева он знал. «Убил стражей и был оправдан». Горестно вздохнув он вынул меч.
— Забирайте деньги, что нашли и идите.
Он решил, что отплатит удары и краденое своим кошельком. К чему организовывать судилище?
Еще двое отошли, но троица дико заржала.
— Слышишь, они тут гуляют по нашему району, без пропусков. Засунули в карманы ножи, напялили кофточки, шапочки, арбалеты на перевес, и ходят там и там. Считают им все можно. Продались за жакеты крысам!