Ежедневная работа Освальда в полиции была на самом деле очень разнообразна, и ему часто удавалось помочь людям, на которых соседи писали доносы. Большую часть разбирательств он вел самостоятельно, но при этом он постоянно выступал в роли переводчика майора Хайна, и ему удавалось защитить невинных, отвести подозрения от людей, замеченных в связях с партизанами, просто способствовать справедливости. От месяца к месяцу крепло в Белоруссии партизанское движение. Партизанские рейды, диверсии, выступления все больше беспокоили немцев, приносили им все более ощутимый вред. В этот период Освальд имел возможность рассматривать партизанскую деятельность с немецкой стороны, с немецкой точки зрения. Он только догадывался, какие сложные отношения завязались между местным населением, очень бедным в этих областях, и партизанами, само выживание которых зависело исключительно от тех продуктов питания, которые они могли добыть у местного населения — любыми методами. О самой драматичной стороне партизанщины, о взаимоотношениях между разными национальными партизанскими отрядами, он еще ничего не знал, хотя к нему и стекались агентурные сведения. Это тоже поразительный и печальнейший момент, который нельзя обойти молчанием: все стучали друг на друга. Количество доносов на соседей, жалоб, тяжб, обвинений, почти всегда безграмотных, часто лживых и без исключения подлых, текли потоком на стол Освальда. Было от чего пошатнуться Освальдову доброму отношению к людям. Но он только огорчался и скорбел. Это была та самая его реакция, которая была свойственна ему в более зрелые годы, в конце его жизни: всякий раз, когда он сталкивался с человеческим несовершенством, с подлостью, неблагодарностью, жестокостью, он глубоко огорчался. Об этом в один голос говорят все, кто знал его в поздние годы его жизни…
Последняя часть гестаповской службы Освальда связана с Мирским гетто. Еще во время его работы у Серафимовича в белорусскую полицию пришел местный крестьянин с доносом, что некий молодой еврей из гетто просил купить для него оружие. Крестьянин, желая получить вознаграждение, рассказал об этом Серафимовичу. Кроме того, он сказал, что из разговора с молодым человеком он узнал, что в гетто есть группа сопротивления, человек 70 бойцов.
Серафимович отвел доносчика к майору Хайну, и тот рассказал историю с молодым человеком, умолчав, к большому удивлению Освальда, о самом существенном — об организации. Вероятно, Серафимович не велел белорусу рассказывать об этом, рассчитывая раскрыть подпольную организацию самостоятельно.