– Я? – переспросила она.
– Ну не я же, – пожала плечами Анжела. – Просто интересно. Что она вам сделала? Мужа увела? Любовника?
– Какие глупости вы говорите! – возмутилась Татьяна.
– Она успешнее вас? Красивее? Моложе?
– Нет, нет, нет. – Татьяна даже выставила руку вперед, чтобы остановить поток этих обвинений.
– Тогда что же? – Анжела сделала пару шагов вперед, и Татьяна очутилась в западне между чиновницей и стенкой. Почувствовала тяжелый запах французской пудры, смешанный с ароматом сладкого парфюма. Она собралась духом и выпалила:
– Она когда-то накричала на меня и оскорбила.
– Надеюсь, вы шутите.
Пришел черед Анжелы удивляться. Она отступила, и Татьяна выскользнула из западни. Оправила цветочное платье, снова попыталась улыбнуться, но вышло плохо.
– Извините, я, наверное, отняла у вас слишком много времени. Но я просто делаю свою работу.
Анжела окинула ее оценивающим взглядом и затем кивнула:
– Разумеется. Я посмотрю, что можно сделать.
Не прощаясь, она развернулась и тяжелой поступью направилась к лестнице, словно королева– мать кивком головы приветствуя подчиненных, время от времени попадавшихся ей на пути.
Татьяна выдохнула и только сейчас заметила, что все это время практически не дышала. Делая глубокие вдохи и вытирая вспотевшие руки о подол платья, она дождалась, когда Анжела Петровна скроется из виду, и тоже направилась к лестнице. Ну что же, она сделала все что могла, а дальше будь что будет. Она ненавидит Ташу? Что за глупости!
* * *
Анжела сидела за небольшим старым столом, под одну из ножек которого мать уже несколько лет подкладывала книгу, и, сложив перед собой холеные руки, пристально разглядывала дочь. О путях отступления она позаботилась заранее – закрыла входную дверь. В окно девчонка вряд ли будет от нее удирать.
Николь сидела низко опустив голову. Худенькие плечи, тоненькая шейка. Анжела знала, что девочка плачет, но не понимала толком, как ее успокоить. Не обнимать же и не целовать как маленькую, в самом деле…
– Понимаешь, твой друг и его брат и сестры должны были вернуться сегодня домой.
– Но они не вернутся! – Николь перебила мать и разрыдалась.
– Они не вернутся по одной простой причине: им негде жить. Дом Натальи сгорел.
– Таша, ее зовут Таша. – Николь снова перебила мать и вытерла нос рукой. Анжела поморщилась:
– Возьми салфетку!
Николь не сдвинулась с места.
– Пусть поживут у нас, – уперлась она, – у нас много места.
– Это невозможно, Ника, – отрезала Анжела Петровна. – Опека может вернуть детей только в нормальные условия проживания.
– Но Таша будет с ними, это самое главное! Какая им разница, где спать? – запальчиво воскликнула Николь и впервые с начала разговора посмотрела на мать.