– Я… Я Наташа, – твердо заявила Глафира.
– Наточка, детонька, выросла-то как! А я тебя и не признал. – Мужик вдруг широко распахнул руки и попытался обнять Глафиру.
– А ну, не приближайся. – Она резко выставила руку с палкой вперед и попыталась оградить себя от пьяных объятий.
– Ты прости, детка, просто мне жить негде было, вот я и занял избу бабушки твоей. Ты проходи, а я пойду, завтра загляну, приберу тут, насорил немного, – вдруг вполне внятно сказал мужик и, обогнув Глафиру, направился к выходу. Тусклый лунный свет выхватил седую голову и согнутые плечи, когда он проходил мимо разбитого окна.
Глафира молча наблюдала за тем, как он вышел из дома. Шаркающей походкой направился куда-то в глубину сада. Ладно, сейчас нет времени о нем думать и рыскать по участку в попытке прогнать его окончательно.
Бабушке принадлежал почти гектар земли, и если Глафира что и ненавидела в своей жизни, так это ежегодные приезды сюда на картошку. В отличие от Наташи, бабушку любившей и никогда не отказывающейся помочь. Жара, пыль, колорадские жуки. Глафиру передернуло от одного воспоминания. А теперь ей придется со всем этим жить.
Оставив палку на полу, она вернулась за детьми, завела их в дом. Кейт держала на руках задремавшего Энтони, Димитрия шатало из стороны в сторону, но он все равно крепко держал на руках малышку Мэри, единственную, кто не проснулся от всего этого бедлама.
– Подождите! – Глафира остановила детей на пороге, а сама втащила в дом тяжелый чемодан. Какая же она непроходимая тупица! Еще и недальновидная, не способная просчитать все на два шага вперед. Как она собирается обмануть полицию и избежать ее внимания, если она элементарные вещи не в силах предусмотреть?
Она быстро достала из чемодана спальные мешки (конечно же, о них позаботилась не она, а… нельзя думать, нельзя!).
Бросила их прямо на пол гостиной и махнула рукой Кейт и Димитрию. Эти двое были всеобщей надеждой на спасение. Ей предстоит заручиться их поддержкой и заменить им мать. И над этим ей придется серьезно поработать.
Она больше не может вести себя так, как ей вздумается, или огрызаться, как она позволила себе на остановке под давлением паники и усталости. Теперь ей придется следить за каждым своим словом, движением и вздохом. Иначе им всем конец.
– Ну, зайки мои, – обратилась она к Кейт и Димитрию, – начинается интересная игра. Некоторое время мы будем жить здесь, в избушке на курьих ножках, и сделаем вид, что мы это не мы.
– Мы будем прятаться от злодеев? – оживился Димитрий.
– Именно, – серьезно кивнула Глафира, – от тех злодеев, которые хотят вас забрать в детский дом.