И утром все вчетвером стояли в кустах в сквере, недалеко от злосчастного фонаря.
Это было красивое и таинственное утро. По городу плыл туман. Он низко стелился над землей, клочками цеплялся за кусты. Солнце еще не показалось, но сумерки уже отступили. Небо было серым, но чистым. И все, казалось, застыло в этой серой утренней дымке. И листва играла красками, и снующие автомобили, автобусы и трамваи — все это выглядело более настоящим, живым, особенным.
По аллее шел молодой мужчина в деловом строгом костюме, белой рубашке и полосатом галстуке. Он ступал неторопливо, но уверенно. В руках у него были цветы. Обычный букет в целлофане, перевязанный тонкой лентой.
Он остановился у лавочки, которая стояла под самым фонарем. Улыбнулся и сказал тепло и доброжелательно:
— Привет, Алина. Давно не виделись, да?
В сквере резко пахнуло холодом. А еще будто волна какой-то мстительной радости внезапно накрыла Кирилла и тайных наблюдателей в кустах.
Молодой человек не дрогнул, не отступил. Он спокойно, даже отстраненно наблюдал, как на лавочке, всего в шаге от него материализовалась размытая фигура, еле видная в этот утренний час. Будто кусочек тумана застыл на лавочке.
— Я тебе рад, — продолжал Кирилл. — Столько всего случилось. Все расскажу тебе, как раньше. Помнишь? Как когда мы были друзьями…
И он рассказывал. Спокойно, тепло, будто на самом деле делился с подругой новостями. Так разговаривают с умершими родственниками, посещая могилы на кладбище.
Как ни странно, потусторонний холод, который обычно возникал при появлении призрака, сейчас значительно ослаб. Пропало эмоциональное давление. Ощущение мстительной радости еще можно было почувствовать, но к нему примешивалось еще и какое-то детское удивление.
— Ты ее слышишь? — шепотом спросила Ксюша стоящего рядом Стаса.
Он отрицательно покачал головой, продолжая внимательно следить за беседой на лавочке.
— Слишком далеко, — так же тихо пояснил он. — Но знаешь, у Алины сохранилась большая часть личности. Она его слушает. Она способна каким-то образом испытывать больше эмоций, чем обычные спокойные привидения.
— Я никогда не хотел твоего ухода, — с искренним сожалением продолжал между тем Кирилл. — И смотри… — Молодой человек достал из кармана кулон. — Странно, правда? Я подарил его тебе. Знаешь, я никогда не забираю подарки назад.
Холод резко усилился, туманная фигура завибрировала, склонилась к Кириллу. Наблюдатели в кустах занервничали, подобрались ближе, чтобы успеть оказать молодому человеку помощь. Но он, казалось, не обратил на холод внимания.