— Нет, конечно! — хмыкнула на ходу Фаина Романовна. — Где там… Я потом узнала, кто эти люди, и все про их ритуал псевдокрещения мертвым молоком…
— Мертвым молоком?! — Зина замерла, боясь вздохнуть…
— Ага! Интересно? — задорно рассмеялась Фаина Романовна. — Завтра, завтра расскажу! А пока бежать надо, ты же видишь, без меня никак…
И с неприличной для ее возраста поспешностью, на сколько могла быстро она двинулась по коридорам поликлиники.
Белый автомобиль с красным крестом на боку, урча, отъехал. Стоя в холле возле окна, что выходило на улицу, Зина видела, как он увозит Фаину Романовну вместе с главврачом. Как же некстати это случилось! Ей оставалось только ждать. Зина прекрасно понимала, что говорить Фаина Романовна может только с глазу на глаз. А значит, бегать за ней было бессмысленно.
Стемнело. Рабочий день давно закончился. Собрав свои вещи и заперев кабинет, Зина сдала ключ дежурной, вышла на улицу и медленно пошла к остановке трамвая.
Когда она подъехала к своему дому, было уже темно. Похолодало. Людей на улицах было немного. Как-то совсем некстати Зина вспомнила о шприце, который лежал в ее сумке. Господи, она так и не успела отдать его на анализ. Собрание, работа… Затем разговор с Фаиной Романовной… До того ли? Ладно, завтра обязательно сдам — пообещала она себе. Да, заодно можно и спросить, готов ли анализ крови больного ребенка.
Думая так, Зина вышла на Соборную площадь. Впереди высилась темная громада собора. Подул сильный ледяной ветер. Ежась, Зина вступила в привычную тень.
Громкие шаги за спиной заставили ее мимовольно ускорить движение. Соборная площадь была пустынной. Ночные электрические лампы, как всегда, горели вполнакала и совершенно не рассеивали сгустившуюся ночную темноту.
Шаги стали слышны более отчетливо, было понятно, что кто-то ее догонял. Поневоле Зина еще больше ускорила шаг. Она уже поравнялась с большим деревянным забором, которым почему-то оградили стены собора. Он стоял уже два дня, и для чего это сделали, никто не знал.
Зина спешила, до подъезда оставалось буквально несколько шагов, надо было только перейти дорогу. Круг от света лампы ударил ей в лицо, осветил бордюр мостовой.
И в этот самый момент ее схватили сзади и изо всех сил швырнули прямо на деревянный забор. Зина почувствовала сильную боль от удара в спину и закричала, а затем чья-то вонючая, потная рука заткнула ей рот.
Их было двое. Разглядеть их лица она не могла — один изо всех сил прижимал ее к забору, а другой пытался вырвать из рук сумку.
Как могла, Зина отбивалась, чувствуя, что постепенно летит в бездну засасывающего ее черного ужаса, парализующего мысли и волю.