Как и предвидела Зина, Тамара Белокурова отказалась изображать Снежинку.
- Соне Поливановой почему-то главную роль, а мне Снежинку, - сказала она. - Снежинку кто хочешь сыграет: кружись, да и всё. Всё мне какую-то мелочь даёте, лучше уж я совсем не буду играть!
- Ну и ладно, - решили девочки, - пусть выставку делает. Как бы ещё не раздумала да не бросила бы всё…
Но Тамара не собиралась бросать своё дело. Она с увлечением собирала картинки, требовала, чтобы девочки отыскивали все иллюстрации и фотографии по сельскому хозяйству. У неё материала уже накопилась целая большая папка. И Тамара в свободные от уроков и от катка минуты просматривала и перебирала свои материалы с торжествующей улыбкой:
- Вот посмотрим, чья выставка будет лучше! Ага! Посмотрим. Ну, может, в других классах тоже найдут такие же картинки - из «Огонька», из «Пионера»… Но вот из таких журналов, которые у папы!… Ну уж нет! Дудочки! Скоро все будут около меня кружиться… Не будете говорить: «Меня дома нет».
В последние дни её задушевной подругой стала Шура Зыбина. Шура была добродушное существо. Она дружила со всеми.
Тамаре с её тревожной и сумрачной душой сейчас была нужна именно такая подруга. Тамара никак не могла забыть встречи с Зиной на вечерней улице.
«Ты ко мне? А меня дома нет!»
Эта фраза оскорбляла Тамару каждый раз снова и снова, как только приходила на память. Подумайте! Тамара, как лучший друг, идёт навестить Зину, даже на каток не пошла… А она вон как!
- Зина - невоспитанная девочка, - утешала Тамару мать. - Ну и что же ты огорчаешься? Оставь её в покое, пожалуйста. И я тебе скажу вот что… Ты уже большая, я могу тебе это сказать.
Антонина Андроновна присела на диван и Тамару посадила рядом. У Тамары от любопытства глаза стали круглыми и блестящими.
- Знакомства надо выбирать, - сказала Антонина Андроновна, разделяя каждое слово по слогам и прихлопывая в такт ладонью. - Каждый разумный человек должен выбирать себе друзей, а не дружить с кем попало. Вот посмотри на отца. Где у него друзья? Кто у него друзья?
Тамара опустила ресницы, взгляд её словно заволокло дымкой. Тотчас возникли огромный цех завода; чёрные от гари фермы, уносящие куда-то вверх невидимый потолок; бешеный вой пламени и горячие отблески мартеновских печей… А по цеху, мимо воющих печей идёт её отец, уверенный, строгий, прямой, и рядом с ним сталевары в прокопчённых спецовках, с очками на кепках, измазанные сажей, весёлые, дружелюбные люди… Тамара снова услышала их почтительные голоса, слова, полные уважения, обращенные к её отцу…