— Скажи, что ты шутишь.
Чонин делает шаг назад, будто в попытке отстраниться от неё. И ощущение проскользнувшего холода между ними совсем реально.
— Не шучу, — качает он головой, — Ты думала, что нас ждёт?
Раныль непонимающе ломает брови.
— Я не покину Вульфхилл, Раныль, я — часть стаи. И моё место здесь. Ты это примешь? Остаться в этом месте. Навсегда.
— Почему все вокруг считают нормальным решать за меня? Думаешь, я не смогу?
Чонин улыбается и качает головой.
— В том-то и дело, Раныль, ты останешься, приняв это как вызов себе и окружающим. Да и при всём желании, я могу и заставить тебя остаться, — он по-прежнему улыбается, только на этот раз как-то искажённо, шутя напоминая об истинной силе Метки — подавлять любое людское желание, делая его своим рабом.
— А если когда-нибудь и захочешь уйти — просто не сможешь, тебя будет съедать чувство вины и обязанности. К тому же, человеку не месту в наших кругах.
— И к чему ты клонишь? — девушке становится физически тяжёло дышать. Догадка сбивает почву из под ног.
— Тебе нужно уезжать.
— А если я не хочу? — Раныль начинает постепенно злить попытка окружающих ею командовать. Так теперь и Чонин туда же.
— Просто попробуй. Вдруг тебе понравится обычная жизнь, — пожимает он безмятежно плечами. Будто ему в самом деле на неё плевать.
— Мне начинает казаться, что ты просто хочешь от меня избавиться, прикрываясь добрыми намерениями.
Чонин смотрит неотрывно пустым взглядом и играет желваками, постепенно начиная злиться.
— Просто уезжай. Там видно будет.
Даже не удосужился руки из карманов вытащить, всем своим видом показывая равнодушие. Раныль пятится назад, не сдерживая слёз, и вскоре бросается в бег в сторону дома.
Чонин так и остаётся стоять на месте, больше не заставляя себя натянуто улыбаться. С ним всегда будет именно так — опасно, на грани жизни и смерти. И он даёт ей выбор, который, видит бог, дался его эгоистичной натуре с огромным трудом. Будь его воля, ни за что бы девушку никуда не пустил. Но он позволяет ей выбрать самой.
И он не знает, чего боится больше: что она не вернётся или же, наоборот, вернётся.
У Тэрим от холода начинают сводить зубы. Девушка стоит посреди заснеженного леса и смотрит вдаль задумчивым взглядом. Плотнее запахивает своё пальто и ёжится от царапающего холода.
Зябко.
Тэрим, кажется, впервые не рада новому году. Привычно ассоциировавшийся со счастьем и восторгом праздник ныне вызывает лишь чувство затяжной грусти.
Всё хорошо, на самом деле, Сон понимает это; разумно оценивает всю ситуацию со стороны и ещё раз приходит к выводу — всё замечательно.