– Ура! Мой братик будет самым главным! – Жорик взглянул на нас, и его левый глаз нервно дернулся.
– Но почему я?! – Это был не вопрос и даже не восклицание, это был «хрип души»… предсмертный, ага.
– А кто еще? – удивилась Ольга и, встретив непонимающий взгляд ватажника, вздохнула. – Ты вообще-то единственный среди нас, кто может взять на себя эту должность.
– Не понимаю, – помотал головой Рогов. Девушки переглянулись и… дружно уступили право объяснения ситуации все той же Ольге.
– Причин на самом деле несколько. Мне не хотелось бы столь ярко светить свою фамилию в здешнем обществе, близняшки еще не достигли совершеннолетия, а Кириллу, помимо того что он возрастом не вышел для создания собственного наемного отряда, подобный ход вообще противопоказан. Почему, думаю, и сам догадываешься. Кроме того, есть еще и вопрос… местничества.
– Но его же давно изжили! – нахмурился Георгий.
– В официальных структурах, на государевой службе – да, так и есть, – кивнула Ольга. – Но в частных делах местничество актуально до сих пор. Например, бояре, затеяв совместное дело, никогда не поставят во главе предприятия члена более молодого рода. Так и здесь. Посадские будут в ярости, если обнаружится, что Лиза подчиняется представителю рода Бестужевых. Шесть веков истории моего рода против ее десяти, да с кровью Рюриковичей… как говорит Кирилл, «ваши не пляшут». Мне, конечно, проще, но и мой отец крайне отрицательно отнесется к возможным слухам о том, что его дочь служит под началом не наследного представителя рода Посадских. Так что твоя кандидатура в этом случае идеальна. Ты – мещанин, государев человек, к местническим спорам отношения не имеющий, и не назначен кем-то со стороны, что было бы действительно оскорбительно. Нет, мы выбрали тебя сами. А значит, для любого, даже самого ревностного, хранителя традиций это решение законно и не обсуждаемо… как это ни забавно.
– В общем, Жорик, держи кристалл ЦС – и работать, работать, работать, – хохотнул я.