– Кирилл не подошел, не протолкался через толпу, он появился в зоне контроля, словно все время там стоял, – тихо проговорил Михаил.
– Но его никто не замечал, – кивнул отец. – Скажу больше: сколько я ни крутил запись, я не успевал заметить момент его появления. Просто раз… и он есть. Но выглядит это так, словно иначе и быть не могло.
– Будь на его месте убийца – у тебя сегодня был бы траур по брату, – «добил» Михаила советник.
– В общем, так. – Государь поднялся с кресла и, глянув на своего «дорогого друга» и сына, заговорил жестким, не приемлющим возражений тоном: – Мальчишку под ненавязчивый присмотр. Никаких «игр» с его участием или участием его женщин. Не плодите врагов на пустом месте. Что с ним делать дальше, я сам решу. Негоже таким талантам пропадать в безвестности. А ты, Михаил, завтра же убываешь в расположение Ахтырского полка, в чине поручика. Интриги ты крутить худо-бедно научился, пора учиться командовать… заодно от дворцовых порядков немного отвыкнешь. И учти: узнаю, что ты и в полку начал свои «кошки-мышки» устраивать, – судьба Годунова тебе раем покажется. Понял?
– Так точно, ваше величество, – отбарабанил цесаревич.
Задавать вопрос о сроке «ссылки» он и не подумал. С обозленного отца станется его до полковничьих погон в гусарах продержать.