Заметила, однако. Значит, слушала внимательно.
– Это архаичная вежливая форма обращения в Индии. Так белых джентльменов обычно «саибами» называют. Совсем почтительно «баба», то есть «отец», как этого отшельника. К леди обращаются «рани». Более простое обращение – «диди», то есть «сестра».
– Все-то ты знаешь! И орденцы тобой интересуются. Этот Эрик явно большой человек. И тебя к себе в машину пригласил. Смотри, чтобы завтра обо всем с ним договорился! Если будет работу предлагать, не вздумай отказываться! Ты меня понял?!
Говорила Галя с напором, тоном, не допускающим возражения. А в эмоциях опять целый коктейль. Там и надежда, и недоверие, и раздражение, и даже тоска. Может быть, чуть-чуть уважения, хотя, скорее, недоумения. В смысле что же эти большие дяди во мне нашли? Ведь тюфяк тюфяком. Хотя, возможно, я на нее и наговариваю. Читать эмоции – совсем не так просто, особенно когда среди них нет доминирующего чувства.
Вообще-то я очень не люблю, когда на меня повышают голос и начинают что-то требовать. Но скандалить мне хотелось еще меньше. Поэтому ограничился замечанием:
– Галя, не заводись! Раз пригласили – поговорим. Но только ты заранее губы не раскатывай. Как-то это слишком сказочно, чтобы за нами сами гонялись люди, работать у которых мечтают все, но почти никого не берут. Скорее разговор будет очень предварительным. Но если предложит что-нибудь хорошее, сама понимаешь, отказываться не буду.
К сожалению, Галя возвращалась к этой теме еще раз двадцать вечером, пресекая тем самым мои поползновения на секс, и сразу же вспомнила о ней утром. Совсем на ней зациклилась. Я уже даже кивать в ответ перестал, не то что отвечать.
Вообще в последнее время она меня стала чаще раздражать, чем радовать. Я надеялся, что с Галей, как с одноклассницей, с которой мы вместе росли, у нас взгляды на жизнь будут ближе. Но что-то повторяется моя вечная история с девушками. Все они пытались меня по своему уставу строить. И никого такой, как есть, я почему-то не устраивал. Даже странно. Ведь критерием успешности для большинства девушек является карьера ее избранника. А с ней у меня всегда было все неплохо, хотя я специально ею не занимался. Учился хорошо, остался в аспирантуре на бюджете, даже некоторый авторитет в научных кругах приобрел. Входил в редколлегии нескольких журналов, причем иностранных. Здесь тоже вот артефакт меня отметил, и Орден интересуется. Так что их не устраивает? «Их» – в смысле Галю.
Неожиданно для себя я обнаружил, что, пожалуй, без большого сожаления отдал бы ее «в хорошие руки». Не чужой человек, но родным никак не делается. Хорошая жена, наверное, высшая ценность в этой жизни. Но жена, которая тобою вечно недовольна, это о другом…