Неожиданно голос подал Сазанцев.
– У вас осталась упаковка из-под печенья? – тихо спросил он Сабрину. Та пожала плечами.
– Не помню. Хотя… я вроде ее в стол запихала, чтобы Нина Васильевна не нашла. А то она бы сразу матери показала, а та может надумать себе что угодно. Я хотела выкинуть сама, но забыла.
– Принесите упаковку, – велела я девчонке. Та быстро ушла в комнату и спустя некоторое время – очевидно, вспоминала, куда положила, – вернулась в гостиную.
– Вот, марка «ХотСлим», – продемонстрировала Сабрина аккуратно разрезанную упаковку. Врач схватил пакет и принялся внимательно его изучать.
– Вы с ума сошли… – Сазанцев в каком-то изнеможении опустился на диван рядом с женой Бориса Васильевича. – Вы состав читали?
– Ну да, посмотрела, – фыркнула девчонка. – И успокойтесь, там нет ни стрихнина, ни мышьяка, – прибавила она язвительно. – Отравиться этой ерундой попросту невозможно, да эти печенья все тетки едят, которые якобы за фигурой следят! Хотя, по-моему, бред сумасшедшего. В аптеках скоро тортики для худеющих появятся, за бешеные деньги. Типа ешьте и худейте. Вы сами-то верите в этот бред?
– В составе печенья, которое вы подсунули сестре, содержится, как я и предполагал, стимулятор обмена веществ «Кармизин». – Лицо Сазанцева было бело, точно он увидел привидение, а глаза лихорадочно блестели.
– Ну и что, – непонимающе пожала плечами Сабрина. – Там и подсластители всякие, консерванты, хром. Яда же нет, чего вы комедию ломаете?
– «Кармизин» совершенно несовместим с действующим веществом аналога швейцарского антидепрессанта, который давали вашей сестре, – тихо, почти шепотом, продолжал врач. – Входя во взаимодействие с активным веществом антидепрессанта, «Кармизин» меняет свое действие и вызывает поражение нервной, дыхательной и сердечно-сосудистой систем и в считаные часы вызывает кому и смерть. Если бы Карине удалось сразу вызвать рвоту, в кровь бы попала ничтожная доза «Кармизина» и девушка бы отделалась только отравлением. Но, увы. Какое глупое совпадение, какая нелепая, жуткая смерть…
Врач опустил голову, еще раз вчитываясь в состав печенья на упаковке. Все присутствующие в комнате молчали, пораженные ужасным стечением обстоятельств, и только еле слышное тиканье висящих на стене квадратных часов нарушало тягостную тишину.