Подавленное состояние изображать не пришлось – вид от осознания всех тягот нынешней жизни у меня был весьма унылый. Даже вернувшийся с пакетами Андрюха заметил перемену моего состояния.
– Ты чего хмурая такая? – удивился он, когда мы уселись друг напротив друга за столиком свиданий. – Я тебе фруктов всяких накупил, йогурты еще, печеньки…
– Какие мне тут печеньки! – шикнула я на него. – Подумал, как я это буду есть? Все ж выблевывать придется!
– Ладно, не расстраивайся! – шепотом приободрил меня товарищ. – Ты в комнату пакет отнеси и ешь, пока никто не видит!
– У меня соседки, – печально сообщила я. – Вроде лежачие, но кто их знает? Вдруг притворяются? Я тут всех подозреваю, даже деда. Пока никаких доказательств и улик нет, никого нельзя исключать из списка преступников.
– Ну что я скажу, Тань… рабо… то есть обязанности у тебя такие. Дорогая, – последнее слово Мельников произнес достаточно громко. – Я тебя люблю, на Новый год мы с тобой на каток пойдем.
Последующий наш разговор состоял из подобных розовых соплей, как я называла про себя общение из разряда «любимый – любимая». Я спросила Андрея, когда мне можно будет выйти подышать свежим воздухом, надеясь, что врач, какой бы суровой она ни была, не станет препятствовать оздоровительным прогулкам. Мельников пообещал, что обязательно поговорит с Анной Викторовной и сделает это сегодня же.
– Я завтра в это же время приеду, – по-обещал мне Андрей. А я погрузилась в глубокие раздумья: с одной стороны, необходимо изображать симптомы своего заболевания, чтобы отмести от себя ненужные подозрения, а с другой, если я буду «плохо себя вести», гулять мне не позволят. Вдруг я что-нибудь навру мужу, а сама в кусты – выворачивать себя наизнанку? Я понятия не имела, как мне быть. Хотя, если дед назвал Елену Владимировну доброй, она, может, и не будет свирепствовать? Ведь я – психически больной человек, у меня расстройство пищевого поведения. Рада бы, мол, вести себя как нормальный человек, но не могу, не повезло мне. А что, думаете, приятно после каждого приема пищи бежать в туалет и очищать свой желудок?
Эти размышления несколько меня успокоили. Елена Владимировна внимательно проверила мою передачку, отдала санитарке йогурты, ряженку и еще какие-то кисломолочные продукты, чтобы поставила в холодильник, а мне оставила сверток с апельсинами, яблоками, огурцами (гм, странный выбор, огурцы-то мне на что?), ванильными печеньями и пакетом виноградного сока.
– Сок выпей сегодня, – велела мне медсестра. – Если завтрашняя смена увидит недопитый пакет, сразу же выбросят. У нас пытаются прятать на подоконнике, но, сама понимаешь, не прокатывает. Если уж не выпьешь, отдай в холодильник.