Быстрым шагом пошел прочь к автобусной остановке, запихнув в раскрытую ладонь пораженной старухи смятую купюру. Она несомненно меня узнала! Ну и пусть! Пусть они живут долго и счастливо! Пусть…
Троллейбус громко громыхал своими старыми и изношенными запчастями. Народ толпился в проходе, кто-то ругался, плакал ребенок, кондуктор требовал передать за проезд, а я сидел в уголке, рисуя узоры на холодном замерзшем стекле, мечтая о том, чтобы, наконец, вернуться домой к своей настоящей семье.
У подъезда курила соседка Шушка. Я помахал ей рукой. Сердце пело от предвкушения того, что я увижу Светку, Мишку, Эльвиру Олеговну и Кекса…Почти бегом залетел на второй этаж, затрезвонил в дверь, напрочь забыв, что у меня есть ключи.
За дверью раздались неспешные шаги. На пороге стояла Светка — моя любимая, родная, самая лучшая жена на свете. Я подхватил ее на руки, поцеловал, крепко прижав к себе.
— Дворкин, ты с ума сошел! — захохотала она. На шум выбежал Мишка, обнял нас обоих.
— Я вас люблю!
— Саша, что случилось? — из своей спальни выглянула заспанная Эльвира Олеговна.
— И вас люблю! — крикнул я, бережно ставя Светку на пол, потрепав ласково Мишку по голове.
— Точно с ума сошел… — сделала вывод строгим поставлено-педагогическим голосом теща.
— Дворкин, а где курица? — жена только сейчас рассмотрела, что у меня в руках нет пакета с заказанной едой.
— Какая к черту курица! Люблю вас! — я снова зарылся лицом в ее пушистые волосы.
На секунду мне показалось, что в зеркале гардероба мелькнуло лицо Вышицкого, но теперь, я точно знал, что это всего лишь видение.
КОНЕЦ