— В общем, дело завертелось. Все, как черти переженились. Одноклассники, блин! А сам Саша взял в жену Марину… Он давно по ней сох. Дурачок, хотя баб было вокруг него много, но верность хранил, еще с девятого класса. Помню, как только она к нам пришла, так и сказал: «Пацаны, она будет моей женой, или я не Харламов…» Вот так.
— А она его не любила? — вдруг заинтересовался майор, до этого слушавший Роберта, углубившегося в воспоминания своей бурной юности по стольку поскольку.
— Любила, но как друга, да и сейчас наверно так же, хотя и ребенок есть…
— То, есть теоретически, она могла его возненавидеть? — осторожно спросил следователь.
— Ну, конечно могла… Она же другого любила очень сильно, а тут Саша со своим огромным кошельком.
— Получается, он по сути её купил…
— Знаете, товарищ майор, один умный человек сказал: «Я не побираюсь, я очень дорого продаюсь.» Так и она поступила. Как говорится лучше синица в руках, чем журавль в…
— Понятно, — майор что-то пометил себе в протоколе допроса, — А вы давно её видели?
— Кого?
— Марину Анатольевну…
— Дней шесть назад. Мы на шашлыки ездили всей компанией.
— И… как вам показалось её состояние? Не нервничала она? Не была обеспокоенна чем-то?
— Да нет, все было как обычно, веселилась вместе со всеми, а что такое? Почему вы спрашиваете? Вы что думаете это она, Сашку-то заказала? — голос Роберта снизился до заговорщицкого шепота.
Майор не ответил. Сложил аккуратно листы допроса в коричневую коленкоровую папочку и отложил ручку.
— Спасибо вам, Роберт Игоревич, за такую плодотворную беседу. Вы очень помогли следствию, если понадобитесь, мы вас вызовем.
Адамович медленно встал, пожал протянутую руку. Допил одним глотком дешевый кофе в пакетиках и вышел, а майор стал смотреть в окно, где уже парковалась машина другого важного свидетеля, точнее свидетельницы, а может и подозреваемой. Итак, прошу любить и жаловать, жена властителя корпорации ОАО «Интеркрайт» — Марина Анатольевна Харламова.
* * *
— Здравствуйте, проходите, присаживайтесь, — следователь указал на стул напротив своего стола.
Императрица, слава Богу, пока не вдовствующая… оказалась обычным человеком, в котором не было намека на какую-то заносчивость или беспримерную важность. Правда, иногда проскальзывала жалость и малая толика брезгливости к бедным милиционерам, вынужденным ютится в маленьком кабинетике, больше похожим на пенал в «хрущевках», в то время как они покупают себе виллы на Канарах. Или где там сейчас их модно стало покупать.
— Добрый день, — она красиво закинула ногу на ногу и достала сигарету, — я закурю?