— Известно чего, Ваше Сиятельство, — отозвался Муравьев, с готовностью откладывая в сторону изящную вилку. — Интриг, происков и всякого иного злодейства.
— Это понятно, — кивнул Перовский. — Неясно вот только, где он теперь эти свои наклонности по отношению к нам проявит.
— Надо полагать, все там же. На отдаленном востоке. Даром, что ли, он всю эту кашу там заварил?
— Думаю, что недаром, — задумчиво согласился министр.
В том, как он отзывался на слова своего собеседника, оставалась какая-то незавершенность. Сановник то ли сомневался, то ли додумывал свою собственную мысль, касавшуюся Палмерстона и Англии.
— Очень похоже на шахматную игру, — в неожиданном ключе продолжил вдруг он. — Или лучше сказать: «The Great Game»[77]… Вы знаете, мне давеча копию одного письма доставили, направлявшегося из Кабула в Бомбей, так они, оказывается, англичане-то, между собой именно так это и называют — «The Great Game».
— Что называют, Ваше Сиятельство? Шахматы?
В ответ Перовский непонимающе посмотрел на Муравьева, затем улыбнулся и покачал головой.
— Если бы шахматы, Николай Николаевич… Нет, там другое.
После этого, уже окончательно отложив приборы и отменив следующую перемену блюд, чем явно обескуражил едва вошедшего в аппетит Зарина, министр пустился в горячие и, по всей видимости, сильно задевавшие его самого рассуждения об этой самой «Большой Игре». Состояла она, по его мысли, в давнем соперничестве Англии с Россией за политическое и военное влияние на окраинах и дальних подступах к нашим границам. При этом англичане, как он утверждал, всегда действовали себе во вред. Желая как можно более стеснить русских в собственных их пределах, они пускались первыми в различные предприятия, что самым натуральным образом приводило к ответной реакции. И уже в результате этой реакции Российская империя все тверже укреплялась в своих рубежах, которые неизбежно расширялись.
— Ну как же им невдомек?! — восклицал граф Перовский, швыряя на стол салфетку. — Их же английский Ньютон объявил уж давным-давно, что всякому действию есть равное и противуположное противодействие. Ведь это наука. Что ж они головой-то об стенку бьются?
Вернувшись опять к образу шахмат, он подчеркнул, что англичане узурпировали игру белыми и потому всегда делают первый ход. В то время как неуклонное приумножение российских земель есть лишь последствие игры фигурами черными.
— Этак они, пожалуй, добьются, что мы до какой-нибудь Бразилии уже растопыримся! Вот ведь упрямый народ. Ведь ежели бы они в тридцать восьмом году не пошли из этой своей Индии на Афганистан, то и у нас на следующий год никакого Хивинского похода бы не было. И уж поверьте, господа, я знаю, о чем говорю. Походом этим не кто-нибудь, а брат мой командовал, Василий Алексеевич