Уставившись на стенку мягкого вагона, на сеточку для газет, Лена две секунды молчала, громко выдохнув, потом задумчиво проговорила:
— А кто же это всё исполнил? От чьего имени был приказ провести в палату доктору трансляцию? А ещё от летающих видео регистраторов мы прятались. Значит, кто-то от администрации, не прячась, курирует все происходящее. Неужели таких людей много? Ведь наверняка же известно, чей чёрный внедорожник приехал первым на место теракта в метро. А Фролов сейчас где? А мне что завтра в Санкт-Петербурге делать? Извините, товарищ генерал… В голове не укладывается, что в кому-то в наших коридорах власти арабские экстремисты прислуживают.
— Спокойной ночи, Леночка. Тебе надо набраться сил. Утро вечера мудренее, тем более, мы подъезжаем к станции Тверь. На все твои пять вопросов попробуем найти ответы завтра утром — Генерал вышел из купе, без дополнительных комментариев положив перед агентом новый сотовый.
Пинками выгоняемый арктическим антициклоном на юг, караван туч уполз на Москву. В волжской воде, выливая в неё серебро, купалась луна.
— Мне выйти, ты переодеваться будешь? — спросил Михаил, заходя вовнутрь. Но не получил ответа. Положив ладони под щёку, Лена лежала с закрытыми глазами, её дыхание было глубоким и ровным.
«Хорошенькая какая… И ведь лет уже немало. Та самая редкая порода женщин, которые с возрастом становятся только краше, как дорогое вино. А завтра уже начнётся работа и для меня. Только бы не напугать её, воля-то у неё стальная, а нервы как старая проводка, искрят. Жаль, красавица, что мне не тебя придётся завтра брать с поличным!..»
Неужели он произнёс это вслух? Из-под приоткрытых век вылетела молния. Голубые глаза сейчас казались почти чёрными.
— Лен, прости, я пошутил! — на всякий случай он сделал шаг назад. Получить ногой в нос совершенно не хотелось. — Спокойной ночи хотел…
— Слыхала я эти шутки там, где волки срать боятся! — тихо процедила напарница и исполнила фрагменты того монолога, каким в одесском дворике роскошная тётя Клара, подкрепляя аргументацию мокрой тряпкой, регулярно встречала свою усталую подлодку. Того самого либретто, которое, по данным генерала, ребята из группы мониторинга конспектировала, рыдая и расстилая коврики для намаза. Чихнув, солистка повернулась к нему спиной и уснула тёмным недвижимым сном без сновидений, как только может спать, разве что, филин среди бела дня или выжитый до дна лимон.
Михаилу дополнительных приглашений не требовалось. Он лёг на своё место, закрыл голову одеялом и провалился туда, где было тепло и покойно.