Безутешный март царапал окно когтями ледяной крошки. Фили, изба, шубы, эполеты. Эта репродукция на стене кабинета командира врежется ему в память. Кутузов тоже заманил врага в сердце страны. И уничтожил.
Недели за две до того на французскую Ривьеру обрушилась неистовая буря. Штормовой ветер сминал море в бурые от взбаламученной тины волны, пинал рекламные щиты, заливал знаменитую английскую Queue[2], распугивая респектабельную публику и прижимистых туристов, экономивших средства на поездках в «не сезон». Чуть западнее весёлой Nice[3] на полуострове для самых богатых и знаменитых косой дождь вернул свежесть увитой плющом стене, разбросал плетёные из лозы стулья и умудрился скинуть в бассейн флюгер с крыши особняка. Всё это скоро уберёт садовник. В остальном же небольшой шале так и остался безучастным к окружающему миру, немым и почти неживым. Впрочем, это лишь видимость. В зале со средневековым оружием за длинным столом, накрытым на две персоны, ужинала на редкость странная пара. Немолодой мужчина с идеально выбритым лицом, в бабочке и мягком домашнем вельвете брюк. И дама лет тридцати с небольшим. Тёмное платье без рукавов, загорелая кожа, иссиня-чёрные волосы. Её манеры чем-то отдалённо напоминали движения экзотической змеи перед атакой. Как она держала вилку для рыбы, как промокнула салфеткой рот, как опалила синим взглядом глаз собеседника. И всё же, всё же… При всей уверенности в своей женской силе, она не могла скрыть внутреннего напряжения. И даже страх.
— Ева, или Женя? Никак не могу привыкнуть… — чарующий баритон хозяина вился почти неуловимым эхом под потолком зала, так напичканного всяческими рыцарскими атрибутами, что казался запасником музея, — скоро наша грешная жизнь кардинально изменится. Второе пришествие, говоришь? Конечно, людям надо чего-то бояться, чтобы оставаться людьми. Религия — суть служение. Не важно, кому или чему. Императорский Рим столкнулся с серьёзной идеологической проблемой. Весталки, пантеоны, Юпитер, всё это к семисот пятидесятилетию Ромула изрядно одряхлело. Любому лекарству полагается срок годности. Попытка сконцентрировать духовность на новом боге Митре ни к чему не привела. История, случившаяся перед праздником Песах в гудящем улье Иудеи, оказалась всяко удобна, её просто требовалось немного припудрить, приукрасить и раскрутить. Мало ли больных впадало в беспамятство, мало ли в те времена не долеченных неврозов было случаев летаргии? Лазарь — частный случай. Непорочная дева родила бога? Ромула и его брата, кстати, тоже произвела на свет весталка, мужчин не знавшая. А в египетской мифологии есть эпизод, когда Изида собирает разрубленное тело своего мужа Озириса, седлает его любовным способом, появляется младенец Гор. История деревенского плотника, впавшего в шизофрению, распятого за незначительное преступление по наущению первосвященника, чтобы прочим было неповадно нести ересь, — это была бы тема недели болтовни на базаре, и не более того. Но делать деликатес из блюда для бедноты — высокая кухня и рестораторов, и пропагандистов. Казнённый, воскресший, мессия примирил поклонников других направлений, на его имени выстроили здание, кормящее уже две тысячи лет наследников авторов идеи. Тех, кто взял, отредактировал и издал евангелия. Обтёр от пыли и оправил в золото инструменты пыток, не бог весть сколько бытовых мелочей. Ты сейчас отведала bouillabaisse