Итак, хотя я в жизни не охотилась, не стреляла по мишеням и не рыбачила, я всерьез собралась принять это приглашение.
Может быть, для учебы я достаточно умна, зато в этом случае я оказалась чудовищной дурой и совершенно не понимала, что происходит. И не то чтобы меня не предупреждали – очень даже предупредили, в самых ясных выражениях. Это была Джемма Делейни. Она перешла в СВАШ три года назад из «Бювли-парк», моей прежней школы. Она служила блистательным примером всем нам, ее фотографию повесили в холле «Бювли-парк» рядом с не слишком-то богатой витриной достижений (то ли дело средневековый атриум СВАШ, где за серебряными кубками и медалями дубовых панелей почти не видно). Джемма приезжала к нам на общешкольное собрание год назад, произносила речь, поощряла добиваться стипендии в СВАШ. Я с трудом ее узнала: прежде она красила волосы кое-как, корни темные, концы соломенные, говорила с сильным манчестерским акцентом. А тут явилась с длинными волосами оттенками светлого меда, в безукоризненной форме СВАШ, выступая перед нами, глотала гласные. Теперь я понимала: она старалась подражать Средневековцам.
Но на этот раз, когда она ухватила меня за руку у выхода из часовни СВАШ (только что закончилась утренняя месса), Джемма вновь выглядела совсем иначе. Я обернулась и увидела, что лицо у нее белое, как старая кость, волосы безжизненно повисли, взгляд затравленный.
– Не езди, – сказала она. Сильно растягивала гласные, от волнения вернулся ее северный акцент.
Я сразу поняла, о чем речь. О Приглашении. Об этом «ОХОТЪ СТРЕЛЬБЪ РЫБАЛКЪ» – Джемма советовала мне туда не ездить. Что же такое она знала?
– Почему бы и нет?
– Просто – не езди, – повторила она. С напором – никогда мне еще не давали совет так тревожно.
Она быстро прошла мимо и влилась в толпу. Я постояла еще мгновение, ребята обтекали меня с обеих сторон, а я все думала над тем, что услышала. Услышала, но не восприняла. Джемма растворилась в толпе, и вместе с ней исчез и возникший на миг страх.
По правде говоря, после того как меня столько недель унижали или вовсе не замечали и никуда не принимали, я счастлива была оказаться годной, получить Приглашение от Средневековцев. Накануне я столкнулась с самим Генри, он проходил мимо через большой холл Гонория. И он коснулся моей руки и заговорил со мной, прямо заговорил, впервые за весь семестр.
– Ты же приедешь на выходные? – настойчиво спросил он. – Будет такое веселье.
Он произносил «весель».
– Какое веселье? – переспросила я. И от усердия выговорила «висель».
Он снова улыбнулся, и у меня внутри что-то затрепетало.