Я гадала, не займется ли Бетти и макияжем, но выяснилось, что это уж целиком мое дело. Горничная ушла – без сомнения, помогать кому-то еще, – а Шарлотта встала у окна, любуясь ночным пейзажем. Подергала ручку и сообщила мне:
– Кстати говоря, тебе следует знать, что Бетти – жена Идеала. И вообще стоит раз навсегда запомнить: никогда не сплетничай при слугах.
«Уж конечно, за пределами этого таинственного замка мне такое правило вряд ли пригодится», – подумала я. Мне чуточку было стыдно за мои слова, но если эта дурища вышла замуж за егермейстера, едва ли она услышала от меня что-то новое. Пытаясь отмахнуться от неловкости, я проворчала:
– Ну что ж, ей очень, очень повезло, вот и все, что я могу сказать.
Я взялась за обычную черную подводку для глаз, но замерла с карандашом в руках. Как-то это не подходило к новому платью. Подошла Шарлотта, прохладной рукой коснулась моей руки, заставила положить карандаш.
– Легче, – посоветовала она. Выбрала прозрачный кремовый оттенок. – Как насчет этого?
Я откинулась на спинку стула и предоставила ей все делать за меня. Десять минут спустя, посмотревшись в зеркало, я себя не узнала. Шарлотта верно сказала: платье оттенка увядающей розы усиливало румянец на моих щеках. Серые глаза Шарлотта подчеркнула кремовым блеском на веках, губы сияли коралловой помадой – в очень умеренных количествах.
Я преобразилась.
Из эмо – в королеву бала.
Из дикарки – в Средневековку.
Шарлотта прижала руки к груди.
– Господи боже мой! – воскликнула она (Средневековцы не божемойкают, а произносят все три слова отчетливо). – Ты выглядишь просто потрясающе.
Все-таки чертов «Дневник принцессы».
Глава 8
Я была рада, что так постаралась.
Мы спустились по этой абсурдной мраморной лестнице с огромными картинами на каждом шагу, прямо-таки замок Уэйн из «Темного рыцаря»[10]. Когда я вслед за Шарлоттой вошла в гостиную (нам к дверям даже притронуться не пришлось, двое лакеев распахнули их перед нами), я убедилась, что все одеты мегаформально, парни все до одного в черных длиннополых фраках, белых рубашках и галстуках-бабочках. На миг передо мной просто пятно расплылось, и я видела незнакомую элегантную компанию, но затем начала распознавать лица над этими непривычными костюмами. Я думала, разумеется, что мне предстояло познакомиться с родителями Генри и, вероятно, еще с кем-то из взрослых, приехавших в имение на выходные, но пока я видела только Средневековцев. Светловолосый Генри стоял, само собой, рядом с Ларой, подобравшей себе глубокий синий цвет. Пирс и Куксон говорили с высоким смуглым человеком, который стоял спиной ко мне, а у камина Эсме в наряде цвета плюща болтала с Шанелью.