Вопрос повис в воздухе. Неужели Роземонд была так наивна, что не понимала просьбы Арабеллы? – Мадам, Вы знаете не хуже меня, как карают за причиненный вред королю во Франции. Здесь же способы более извращенные. Вместо эшафота меня ожидает сто смертельных ударов кнута.
– Вы хотите, чтобы я скрывала Вас у себя? – это прозвучало жестко и неприятно. Арабелла вздрогнула, вспоминая, как однажды маркиза убила служанку за то, что несчастная опрокинула бокал ей на новое платье. Но тогда между женщинами стоял закон. Здесь же такого не было. Мисс де Сандрайн вполне могла отдать француженку в руки арабскому правосудию за покушение на жизнь султана. Но, чтобы не наводить на себя подозрения, ей было легче просто перерезать глотку девушке. Да, Роземонд могла так поступить, не моргнув глазом. Но будет ли она рисковать бессмертием своей души, в которое так свято стала верить после смерти брата, или же инстинкт самосохранения сработает быстрей, чем христианские суеверия?
Женщина прикусила губы с такой силой, что теперь они напоминали тоненькую полоску, в глазах засветились огоньки ярости, тонкие пальцы сжали бархатную обивку стула: – Вы хотите, чтобы я забрала Вас с собой?! Это невозможно! Глупо и безрассудно! Выходит, Вы задумали все это заранее, увидев меня в тронной зале. Если султан не согласился бы отпустить Вас и решил наказать за дерзость, Вы бы просили помощи у меня, не так ли, уважаемая мадемуазель?
Волнение сдавило грудь Арабеллы. Набрав в легкие побольше воздуха, девушка кивнула.
– Мисс, мне очень жаль Вас. Я не хочу, чтобы Вашу шею обвил кожаный шнурок. Но не забывайте, что я не сама. У меня есть дочь. Малышка не должна остаться сиротой.
– Но с чего Вы взяли…, – запнулась мадам де Фрейз.
– Если я спасу беглянку, то пойду на эшафот тоже.
– О чем Вы, леди де Сандрайн? Вы – свободная женщина, иноземная маркиза, которую охраняет закон и сам король. Местные вельможи не имеют право убить Вас. А я…. Я лишь безвольная рабыня, принадлежавшая династии, как вещь. Кадий[32] издаст приказ лишить меня жизни еще до того времени, как об этом узнает владыка. Хотя, мне трудно верится, что Его Милость будет утруждать себя вопросами о безвольной девке. Ибо любая икбал может от меня избавиться по одному велению своей руки. Кроме Вас, мне никто не сможет помочь…
Роземонд уныло подошла к кроватке, на которой спала ее дочь. Положив ладонь на золотистые волосы девочки, леди де Сандрайн вздохнула: – Мария, единственный ясный лучик в моей темной жизни, я не могу тобой рисковать, доченька. Ты для меня все, – и, обернувшись к Арабелле, ответила: – Мне трудно принять это решение, но…. Ах, хорошо. Я Вам помогу. Завтра я собираюсь вернуться в Италию, в Тоскану. Там пока живет мой муж. Вы поедите со мной, – приятный поток спокойствия пронесся по всему телу девушки, но волнение вернулось с первым стуком в дверь. Француженка вздрогнула.