Азрун Ага молчал. Его взгляд беспокойно созерцал всю комнату, передвигаясь с Роземонд на дрожащую Арабеллу, неподвижно стоявшую с кинжалом у горла: – Я…я это делаю не потому, что желаю денег, а потому, что мне жаль эту предательницу. Я не хочу, чтобы такая молодая роза пошла на эшафот.
Уголки губ маркизы изогнулись в улыбке: – Назови любую сумму.
– Двадцать тысяч золотых. Мне этого хватит на весь остаток жизни, – парировал евнух.
Молодая женщина подошла к стеклянной дверце, ключ, от которой висел у нее на поясе. Открыв сейф, девушка достала мешочек, бросив его перед Азруном Агой: – Пересчитай. Здесь ровно столько, сколько ты потребовал.
Одним движением руки евнух перебрал все монеты, рассматривая каждую:
– Отлично. Забирай свою девчонку. Но, запомни: если сегодня же ночью ты с ней не уедешь, я клянусь, что все всем станет известно.
Роземонд прикусила губы, а Арабелла судорожно сглотнула: – Извини, но я срочно не могу отправиться в путь. Я собиралась завтра утром….
– Нет, моя дорогая маркиза. Под покровом ночи Вы должны уехать. Я не буду покрывать тех, кто еще находится на этой святой земле. Неверным здесь не место.
Леди де Сандрайн сделала несколько шагов навстречу Азруну, преодолев расстояние, которое разделяло их, подобно дыре: – Хорошо. Завтра меня уже никто во дворце не увидит. Но и ты пообещай, что выполнишь мое поручение. Сегодня ночью никто про Арабеллу и не спросит, все посчитают, что она в покоях Ферие, как и положено рабыне, а той не до своей служанки. Но утром начнется паника. Ты обязан сделать так, чтобы никто не узнал про бегство до того времени, как мы отплывем от Алжира. Никто не должен выслать за нами погоню. Ты меня понял?
– Но я не могу ничего сделать.
– Можешь. Соври, что Арабелла пошла в мечеть, что ты лично ее туда отвез. Я уверенна, что этому предлогу поверят все, но, а, когда всплывет правда, я с Арабеллой буду уже очень далеко. Главное, это выиграть время. Нельзя терять ни минуты, ибо на кону наша жизнь.
– Ты уверена, что этому поверят?
– Я отказалась принять ислам. И поэтому все подумают, что я изменила свое решение и приму другую веру, – ответила мадам де Фрейз.
– Но это слишком опасно! – воскликнул Азрун, испуганный таким предложением.
– Азрун Ага, если ты трус и боишься соврать тем, кто и куска хлеба тебе потом не даст, отдавай деньги. Двадцать золотых – это не две монеты, которые можно выиграть в борделе, – прошептала маркиза.
Ничего больше не говоря, евнух вышел из покоев, едва волоча ноги и сжимая в руке мешочек.
Тяжело дыша, Арабелла упала на кресло, запрокинув голову: – Мисс, как Вам удалось его переубедить? Этот Ага был непреклонен.