– Успокойтесь, скоро узнаете.
Молодая женщина почувствовала, как под ногами что-то зашевелилось:
– Спускайтесь, – услышала она приказ, не терпевший возражений, – жандарм, взяв пленницу под локоть, помог ей спуститься по ветхой лестнице. Арабелла, поскользнувшись, ухватилась рукой за того самого главу: – Осторожней, миледи, ступени скользкие.
Девушка, вздрагивая от страха, прижалась к телу солдата: – Как Вас зовут?
– Альберд де Гирмонд, Глава королевского корпуса жандармов.
– Вы добрый человек. Спасибо за Вашу заботу, но…я боюсь умереть в плену, от мечей людей короля.
– Не бойтесь, леди, поскольку наши страхи всегда не имеют никакого значения. Боимся мы или нет, если какое-то событие должно произойти, оно и так произойдет, страх его не остановит.
– Сэр, почему мы остановились? – раздался нетерпеливый голос другого жандарма.
– Не торопись, Ник. На смерть не спешат, – грустно, но с полуулыбкой ответил главнокомандующий.
Арабелла не видела лица Альберда, когда он говорил эти ужасные слова, но она отчетливо слышала его голос, наполненный странным сожалением, отчаянием, холодом и равнодушием. Первый раз в жизни француженка ощутила на своей шее ледяное дыхание страшной, приближающейся смерти.
Кто-то толкнул девушку вперед, да так сильно, что она упала с рыхлых ступеней на сеновал. Жандарм рывком развязал пленнице глаза. Мадемуазель де Фрейз лихорадочно огляделась по сторонам. Молодая женщина находилась в подвале, напоминающем настоящую темницу для непокорных пленников. В углах все завешено паутиной, через решетки не пробивается ни единый луч света, а в тени громоздится страшная машина для пыток водой. Жертве перед пыткой не давали еды несколько дней, а потом опускали на самое дно сооружение так, чтобы как можно сильнее выпирал живот (хотя, после голодания это было сделать трудно) и начинали вливать в рот воду. Несчастный либо захлебывался, либо жидкость заполняла все внутри, желудок не выдерживал и разрывался. Арабелла, едва сдерживая в себе тошноту, отвернулась от машины и устремила взгляд на уходящие силуэты жандармов.
Время тянулось ужасно долго и мучительно. Девушка то ходила по темнице, то сидела на сеновале, всматриваясь в кромешную тьму. Как бы то ни было, но усталость быстро сморила молодую женщину и она, забившись в угол, задремала.
Раздался скрип двери. Резкий свет осветил непроглядный подвал. Арабелла в ужасе открыла глаза. У двери, в тени, стоял какой-то человек, упиравшийся на деревянную, покачивающуюся трость. Француженка, едва дыша от страха, прижалась спиной к грязной стене. Старик приближался к ней тихо, едва передвигая ноги.