– Тише, успокойся. Кто тебе сказал, что я тебя брошу? Клянусь, что никогда этого не сделаю. Мы будем жить здесь, во Франции, все вместе: я, ты и наши дети. Обещаю тебе, – итальянец печально вытер слезы на щеках любимой.
– А, как же то, что я протестантка? Ведь все итальянцы и испанцы ненавидят протестантов, считают их отступниками от истинной веры. Что будет, когда Папа узнает, что ты завел себе любовницу-протестантку? Он ведь пожелает передать меня инквизиции. И нашего ребенка тоже казнят, если он не станет католикам? – выпалила дочь герцога: – Но запомни одно: я никогда не стану католичкой. Моя мать и отец были протестантами, бабушки и дедушки, все родственники воспитывались в этой вере. Но я не забыла, что сделала Мария Кровавая с моими предками в Англии. Не забыла, как всех сожгли на костре из-за протестантства. Я не удивлюсь, если такое будет и при правлении Анны Австрийской, во Франции. Да, Франция одобряет протестантство, но короли этой страны – католики. Что будет, если меня и нашего малышка отправят на суд инквизиции? Где тогда будешь ты? Со своей семьей, в Риме? Не знаю, что со мной происходит, но я неоднократно видела в своих снах костер инквизиции, видела и слышала, как Палата Священного Суда говорит: «Виновна, виновна, виновна». Такие ведения мучают меня уже давно. Мне кажется, что мой конец близок, если я не уеду из Франции, если ты официально на мне не женишься. Считай это женскими фокусами, но я чувствую на себе пламя огня священной инквизиции.
Джеронимо успокаивающе обнял Арабеллу: – Успокойся, выкинь из своей головы такие глупости. Вот увидишь, мы будем счастливы и без официального брака. А хочешь, какой-нибудь священник обвенчает нас?
Молодая женщина лишь отрицательно покачала головой: – Нет. Это невозможно.
– Почему? Ты боишься связывать свою жизнь с моей?
– Дело не в этом. Просто, я уже замужем. Да, это кажется невозможным, но я не свободная женщина. Почти два года назад, когда меня хотели отдать в гарем Алжира, я решила выйти замуж за хорвата Мариджана. Чтобы стать твоей супругой, нужно прилюдно расторгнуть этот брак, но тогда об этом узнают все, – увидев, как по лицу князя пробежала тень смятения и злости, Арабелла горячо воскликнула, положив свою ладонь на сильное плечо итальянца: – Клянусь, я его не любила. Но, чтобы не попасть в мусульманский ад султана, я решилась на это поспешное замужество. Мариджан обещал, что после женитьбы увезет меня в Хорватию. Я думала, что оттуда мне будет легче вернуться на свою родину. Джеронимо, я…., – девушка смотрела, как глаза князя, всегда такие ясные и дружелюбные, наполняются холодом. Он демонстративно оттолкнул свою любимую и пошел прочь из коридора. Арабелла печально смотрела ему в след и лишь только спустя несколько минут поняла, что по ее щекам струятся удушливые слезы. Возможно, это была их последняя встреча. Сколько было презренности и лицемерия в глазах итальянца, сколько боли в его уходе…. Молодая женщина с горечью прислонилась к стене.