– Джезаф, можешь идти, – приказал старик грубым голосом. Но женщина не сдвинулась с места. Занервничав, мисс де Беро осмелилась возразить:
– Позволь мне побыть здесь, с тобой. Мы очень мало видимся. Я скучаю…
– Как ты смеешь ослушиваться моих приказов, жена?! Немедленно покинь комнату! Бегом!
Сглотнув слезы, старуха кивнула: – Как пожелаешь, мой супруг. Твоя покорная рабыня готова ждать тебя весь остаток жизни.
Арабеллу поразила грубость Траяна. Бедная женщина покорно терпела унижение. Француженка понимала, что чувствует старая мистрис. «Ожидать ночи с любимым – это ужасно, когда знаешь, что он забыл про тебя и развлекается с другими», – вздохнула девушка.
– Прошу. Садитесь, – предложил провидец.
Сев на лавку, Джесси достала рубиновое колье. – Господин де Беро, это очень необыкновенная вещь. Вы можете сказать, какую тайну содержит это ожерелье?
Взяв драгоценность, старик внимательно ее осмотрел: – Я вижу женщину, которая владеет этим украшением.
Мадемуазель де Фрейз едва не воскликнула, услышав об Анне Австрийской: – Кто она?
– Имени не вижу. Но она…очень красива. Стройна, как весенний тюльпан, она прекрасна, как сама роза. Богата, живет в роскоши. Но…со временем, ее душа почернеет, станет запятнанной гневом и жадностью. Эта особа помолвлена. Скоро выйдет замуж. Но ее брак не будет счастлив. Девушка станет тонуть в собственных рыданиях и ссорах с супругом. Позади нее я вижу два цветка. Это ее дети. Но они очень далеко от матери. Я…вижу соперницу этой женщины. Она играет большую роль в ее жизни. Между девушками будет идти непрерывная борьба. В ней не будет победителя. Каждая выиграет по– своему. Но та другая сильней. Я могу назвать ее имя. Арабелла…
Дочь герцога издала тихий стон. Удивление, страх и робость сковали все тело. Но все же она продолжала вести себя так, как – будто не имеет никакого отношения к этой удивительной, но и страшной истории:
– Господин де Беро, что Вы можете еще сказать?
– Я вижу печаль. Много боли, слез и тоски. Соленые капли льются по щекам, как струи ручья. Две эти леди познают предательство и измену. Но одна закончит жизнь в любви и спокойствии. Другая же станет вдовой, черной, как эта туча над головой, как непроглядная ночь. Второй брак – живая смерть для нее, – сколько было уверенности, внимательности и правдивости в словах провидца. Они звучали, как пение южной птицы холодной зимой. Что-то было в этих речах отталкивающее, но и приятное для разбитой души.
– Синьор Мучениго, Джесси, нам пора ехать, – проговорила мадемуазель.
– Как пожелаете, миледи. Господин, благодарим Вас, – поклонился советник французского двора.