Я слышала, как после полуночи вернулись мои родители, но когда мама открыла мою дверь и заглянула ко мне, я притворилась спящей. Я панически боялась заговорить. Панически боялась того, что она может заставить меня сделать. Она может заставить меня громко сказать, что сделал со мной Тайлер. Может заставить меня поехать в больницу и заявить в полицию. Или, что еще хуже, просто не поверит мне. Она может обвинить меня в том, что я вела себя неправильно и сознательно заводила его, в чем я себя обвиняла и сама. И я не смогу пережить этого. Я хочу просто притвориться, что ничего не случилось. Я хочу просто погрузиться в благодетельный сон.
Но сон все не приходил. Я лежала в постели, час за часом, свернувшись в клубочек и обложившись подушками. В окно я видела, как луна спускалась ниже и ниже на безоблачном небе, а бледный, лавандовый свет зари начал подниматься над городом. Мне нужно было быть в тренажерном зале в семь утра, но я знала, что ни при каких обстоятельствах не смогу встать с постели, ни при каких обстоятельствах не смогу работать, так что около четырех часов утра я схватила свой телефон и послала Гарольду сообщение, что я заболела и не смогу прийти. Я была не в состоянии общаться со своими клиентами. Я была не в состоянии общаться вообще ни с кем. Я выключила телефон и бросила его на пол.
Боль по-прежнему пульсировала у меня между ног. Всякий раз, когда я шевелилась или перекатывалась с боку на бок, низ моего живота словно пронзала молния. И где-то около пяти часов утра до меня дошло, что Тайлер не использовал презерватив, и хотя я принимала противозачаточные таблетки, это не спасло бы меня от заболеваний, которые, возможно, у него были. До прошлой ночи я никогда бы не смогла подумать о нем такие ужасные вещи. Но все, что, как я считала, я знала о своем друге, больше не казалось мне правдой. В нем было что-то зловещее, что-то темное, чего я прежде не замечала. В одно мгновение он стал для меня чужим, незнакомцем, которого я больше никогда не хотела видеть.
«Я сама во всем виновата, — думала я. — Я назвала это свиданием. Я надела это платье, не надев бюстгальтера. Я слишком много выпила. И я поцеловала его. Во время танца я вела себя так, словно его тело было шестом, а я — стриптизершей. Я позволила ему отвести меня наверх и уложить в кровать. Может быть, он был так пьян, что не услышал меня, когда я сказала ему остановиться. Может быть, я недостаточно настойчиво сказала это».
И, наконец, около шести часов утра я забылась в беспокойном сне. Но спустя час я проснулась оттого, что моя голова стучала, а пустой желудок напоминал о себе. Во рту у меня так пересохло, что я не могла глотнуть, И я пожалела, что не прислушалась к совету Мейсона. Меньше всего мне в тот момент хотелось вставать, но я должна была выпить какой-нибудь жидкости, иначе моя голова станет стучать еще сильнее.