Швец вздохнул:
– Не продолжай! И тебе, и мне предельно ясно, что будет означать применение противником тяжелой артиллерии и авиации.
– Тогда и ломать голову не стоит. Ребята задачу знают. Все добровольцы. Никто никого в диверсионные группы силком не затаскивал. Напротив, отбор серьезный выдерживали. Справятся.
– Мне бы твою уверенность.
– А ты верь, Сережа! За нами самое главное – правда! За нами люди, жизни которых зависят от того, как ополчение будет их защищать. Мы не имеем права на сомнения.
– Да, мы имеем только одно право – умереть.
– За людей, Сережа. Сколько уже наших парней погибло? Они стояли до конца. Так и мы должны вести себя.
Швец поднялся и заявил:
– Ладно, хватит дискутировать. Ты уверен в своих диверсантах, значит, я тоже в них не сомневаюсь.
– Вот это другое дело.
– У тебя связь с группами есть?
– Только на самый крайний случай. Во время боя. До штурма выход в эфир закрыт. Группам Теплюка, Желко и Слепненко – работа по обстановке, Васильеву начало атаки по красной ракете.
– Во время штурма ты должен находиться рядом.
– Конечно. Вместе со связистом. Хотя предпочел бы командовать группой Васильева.
– Знаю!
– Пойду пройдусь, побуду на воздухе. Душно у тебя здесь.
– Так окна забиты, вентиляция почти не работает.
– Тебе напольный вентилятор прислать?
– Нет! Ты мне лучше мэра пригласи.
– Без проблем.
– Совещание на час ночи.
– Помню! – Командир диверсионно-штурмового отряда вышел.
Вскоре в кабинет шагнул народный мэр города Вадим Сергеевич Коваленко и устало присел на стул. По его воспаленным глазам было видно, что он за последние сутки не спал.
– Ты так долго не продержишься, Вадим, – сказал Швец.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что не отдыхаешь.
– Когда, Сережа? Только что закончили работу с населением, многих будить пришлось.
– Все предупреждены об опасности?
– Практически все. Где-то двери не открыли, где-то, особенно в жилом секторе, уже устроились на ночь в подвалах. Немало пустых квартир. Но подавляющее большинство предупреждено и проинструктировано, что делать по сигналу тревоги. Поговорил с настоятелем храма. Отец Владимир обещал ударить в набат, как только раздадутся первые выстрелы.
– Это лишнее.
– Отец Владимир так не считает. Он выполняет свой долг.
– Ладно. Значит, с населением вопрос решен.
– Насколько это было возможно. Да, чуть не забыл, Лютый или Городич решили провести что-то вроде отвлекающего маневра, усыпить бдительность ополчения.
– В смысле?
Коваленко усмехнулся:
– В восемь часов мне на сотовый Шевченко позвонил.
– Бывший мэр?
– Он самый! Арсен Владимирович, который сейчас с депутатами прежнего горсовета в Каровске сидит.