– Хорошо! Так и поступим.
Швец и Волков вышли на улицу.
– Тишина-то какая, – проговорил начальник штаба ополчения.
– Воистину затишье перед бурей.
– До ее начала осталось три часа.
Сотник Лютый в это время находился в штабе бригады.
– Еще три часа, – сказал он и взглянул на майора Городича. – Что, Виктор, волнуешься?
– Тревожно как-то на душе.
Лютый усмехнулся и заявил:
– Это «колорадским жукам» в городе должно быть тревожно. Сидят по норам и ждут, когда их отравой опрыскивать начнут. Свяжись-ка с дежурным по аэродрому, узнай, все ли у них в порядке.
Комбриг окликнул связиста, сидевшего в углу:
– Дай мне аэродром.
Дежурный доложил, что обстановка там спокойная.
– Это хорошо, – проговорил Лютый. – Значит, комбаты отказались штурмовать город?
– Кроме капитана Петренко.
– С этим понятно, он же твой ставленник. Не понимаю, на что рассчитывают остальные. Ведь их ожидает трибунал.
– Они надеются, что всех не пересажают, расформируют бригаду, уволят тех, кто отказался выполнять приказ. Не расстреляют же?
– Кто знает. Возможно, и ограничатся увольнением, но мы-то, те, кто создал эту власть, предательства никому не простим. Все понесут ответственность. Не сразу, так позже. Черт, как же медленно тянется время!
Но час начала штурма Зареченска неумолимо приближался. В четыре утра в штаб бригады пришло сообщение о том, что в городе начались массовые перемещения гражданских лиц.
– И что это значит? – спросил Лютый.
– Видимо, ополченцы знали о штурме. Население уходит в бомбоубежища, в частный сектор.
Лютый усмехнулся:
– Глупцы. Рассчитывают, что это позволит им уцелеть. Нет. Зареченску уже никто и ничто не поможет.
Но Лютый был слишком самоуверен. Он явно недооценивал потенциал сил сопротивления.
В 4.30 тишину ночи разорвали сирены и набат большого колокола местного храма. Тогда же на бывшем аэродроме ДОСААФ был объявлен подъем.
В это же время диверсионно-штурмовая группа Александра Васильева, каждый боец которой имел персональную задачу, начала непосредственное сближение с западным периметром ограждения объекта. Нижние ряды проволоки ополченцы перекусывали штык-ножами и проползали под колючкой.
Сразу же за периметром группа разделилась на три части. Четыре бойца Игоря Митина, имевшие на вооружении одноразовые гранатометы «Муха» и автоматы, ползком направились к стоянке вертолетов.
Люди Виктора Санина выдвинулись в небольшую балку и залегли недалеко от грузовика, укрытого маскировочной сетью. Он доставил реактивные снаряды для «Градов». БМ-21 и самоходные установки «Гвоздика» размещались на высотках, группами по две машины. Интервалы между ними не превышали ста метров.