Присев, я распутала руками колючий комок из песчаного кустарника и обнаружила под ним куклу. Выглядела она довольно уныло, и совсем не хотелось тащить ее в дом, но, подумав, я мелочно решила, что мне не хочется оставлять такую вещицу местным шалопаям. Не заслужили! Вернувшись домой, я бросила свое сомнительное сокровище в кучу хлама у входа в тот самый печально известный сарай.
Вообще мои отношения с детьми — это тема многочисленных дискуссий и лекций в местном трактире. Я просто их избегаю всеми доступными мне способами. Отчасти тому виной мой сарай, чье существование было трагически оборвано случайным взрывом. До сих пор удивляюсь, как его юный виновник вообще сумел уцелеть. Наверное, выживаемость — семейная черта Хапов.
У меня самой, по-моему, никогда не было кукол. Помню, когда я была маленькой, дед мастерил мне марионеток из проволоки, которые смешно двигались, когда по проволоке пускали ток. Дед называл это не игрой, а моделированием различных производственных ситуаций. Электромагия вообще чрезвычайно опасна, но мастеру-механику без нее в работе не обойтись, тем более в нашей местности. Дело в том, что песчаные бури гасят любую магию, кроме электрической. Поэтому у нас дефицит магов — кто же из них сознательно захочет ограничивать свои возможности лишь этой сферой? Из местных в электромагии немного разбираемся я, мастер-ювелир и целитель, еще по паре заклинаний знают начальник шахты да управляющий теплицами и арбузными фермами.
Целителю, конечно, труднее всех. Мое предложение лечить все болячки шаровой молнией он не оценил, выписывает из столицы дорогущие лекарства, которые все равно не пользуются спросом у горожан — последние во всех случаях, кроме летальных, предпочитают спирт.
Ювелир — тоже наша местная достопримечательность, только в отличие от меня со знаком плюс. Работает он не с золотом, а со стеклом, при помощи электромагии превращая местный песочек в прозрачные шедевры. Говорят, его работы есть и в императорском дворце.
Пожалуй, это все, чем может похвастаться наш городок, поэтому вернемся к истории с куклой. С момента моей находки прошла неделя. В городе полным ходом разворачивалась Большая Ярмарка. Как правило, к ярмарке у меня набирается такое количество разного барахла, что я предпочитаю не тащить его к бродячим торговцам, которым оно, может, и даром не нужно, а зазывать самих торговцев к себе домой. Таким образом, я тихо попиваю кофф, пока ребята копаются в моих залежах различной рухляди, выискивая что-либо более-менее ценное. Сколько они успевают запихнуть при этом себе под накидки, меня не слишком волнует — все равно за остальное я сдираю с них две шкуры, а за освободившееся место по идее могла бы и приплачивать.