Хриплый хохот, вырвавшийся из саднящей глотки, показался чужим. Отцовский нож сам прыгнул в руку, требуя крови. Засиял голубым рений. Пространство взорвалось воем тысячи глоток, одновременно вздрогнула и затряслась земля. Вскинув голову увидела, как на севере всколыхнулось серое море.
Стая весной?!
Обернулась, определяя источник новой опасности, и ошеломленно замерла — с юга во весь опор скакали сартоги — вся, дери ее Стая, несметная Орда!
Что ж, смерти осталось ждать недолго. Я криво улыбнулась, прошелестев пересушенным ртом:
— Ну? Кто первый?
Атаковал баргест, обдав гнилостным запахом. Я даже не пыталась призвать силу, ее не осталось ни капли. Качнулась в сторону за миг до того, как клыки коснулись горла. Промахнувшись, тварь пролетела вперёд и неловко приземлилась, подвернув лапу. Не жалея, я отвесила ей пинка, отбросив подальше. Второго баргеста сбил прямо в полёте волк — первый из добравшихся. Принялся остервенело рвать на части.
Лошадиный топот раздался уже совсем близко. Обернувшись, я закрылась от яркого света рукой — солнце ослепило, и силуэт привставшего в стременах кочевника, занесшего руку с копьем, показался вырезанным из мрака.
Вот и всё…
Выпрямилась, опустив отцовский клинок, и позволила себе слабость — закрыла глаза, все равно ничего не видно. Смерть достойная воина — добрая сталь всё лучше, чем поганые клыки гадких тварей.
Глухой удар справа. Протяжный скрежет. Яростный рык позади. Запах лошадиного пота, мертвечины и псины.
Почему я ещё жива?! Где спасительная боль, что заменит ту, что ест изнутри?
Усталость и разочарование навалились разом. Захотелось упасть, свернуться калачиком и уснуть навсегда.
— Хаанас-Маалун? — позвал голос с гортанными нотками.
Не сразу осознала, что это он мне, медленно подняла веки. Рядом корчилась пришпиленная копьем сороконожка, которую рубили топорами подоспевшие сартоги.
— Хаанас-Маалун, — поклонился, не слезая с лошади, тот самый кочевник.
От удивления или усталости у меня вдруг подкосились ноги. Поддержал Могута, прижавшись теплым боком.
— Неужто, сам Вожак снизошел до меня?
Голос звучал как чужой, слова рождались медленно.
— Помоги мне. Убей, прошу. Не смогу без них жить!
— Помолчи, волчонок Каррона! — недовольно рыкнул Вожак.
Его желтые зрачки, изловили мой взгляд, расширились до целого мира, освобождая от мыслей, чаяний и дум…
Темнота.
Мускусно пахло зверем. Жестая густая шерсть щекотала лицо, и от этого хотелось поверить, что я дома, только вот непривычная поза и мерное покачивание говорили об обратном.
«Киррана, проснись!» — раздался голос в моей голове.