– Мой приятель, господин Трехо, попросил меня забрать из его номера кое-какие вещи, – он показал чемоданчик. – И я их несу.
Портье был тщедушный лысоватый француз средних лет в потрепанном пиджаке с двумя скрещенными золотыми ключиками на лацканах.
– Какой номер?
– Триста восьмой.
Портье убедился, что ключ висит на крючке в своем гнезде.
– Ваш сменщик утром открыл мне номер, – объяснил Фалько, продолжая улыбаться.
Портье взглянул на чемоданчик с зарождающимся подозрением, которому, впрочем, ловко сунутая стофранковая бумажка не дала окрепнуть и развиться.
– Передайте ему это, как увидите. Он оказал мне большую услугу.
Сто франков исчезли в кармане.
– Большое спасибо, мосье.
– Да нет уж, любезный, – улыбка Фалько стала еще шире. – Это вам большое спасибо.
Он забросил чемодан на мусорную свалку неподалеку от ограды порта и отправился в свой «Континенталь». Начиналась мигрень, и прежде всего он зашел в ресторан и попросил кувшин горячего молока, поджаренный хлеб и масло, а в ожидании заказа принял таблетку кофе-аспирина. Потом неторопливо позавтракал, листая газеты.
ПОСЛЕДНИЕ ДНИ РЕСПУБЛИКАНСКОГО СУХОГРУЗА. ТРАГЕДИЯ КАЖЕТСЯ НЕИЗБЕЖНОЙ.
Так гласил заголовок на первой полосе «Эко де Танжер», и остальные газеты писали нечто подобное. «Порвенир» и «Депеш» упоминали, кроме того, дипломатический нажим, которому подвергается Контрольная комиссия со стороны Республики и Франко. Фалько отложил газеты и закурил, благо болеутоляющее начало действовать.
Он раздумывал о том, что следует предпринять теперь. Перебирал варианты – наиболее вероятные, самые рискованные, наступления и защиты. Надо послать донесение адмиралу обо всем, что произошло этой ночью, и запланировать встречу с Рексачем и командиром миноносца «Мартин Альварес», чтобы предусмотреть дальнейшие действия, включая штурм судна в том случае, если, во-первых, что-нибудь пойдет не так или команда «Маунт-Касл» окажет сопротивление. И во-вторых, разумеется, если капитан Кирос вообще решится сдать судно. А это еще тоже под вопросом.
Следует также приготовиться к реакции Евы и Гаррисона. Узнав об исчезновении Трехо, они сколько-то времени – да, сколько-то времени, а точней, несколько часов – будут отрабатывать ложный след, версию дезертирства, но рано или поздно сложат два и два и установят истину. И портье из «Мажестика» очень скоро расскажет о некоем приятеле Трехо, которого тот послал в отель за своими вещами. И опишет внешность этого приятеля, вынесшего из отеля чемоданчик.
Ева. Лицо, которое возникло в линзах бинокля, стояло у Фалько перед глазами. Он снова и снова видел, как непринужденно и уверенно она разговаривает со своими спутниками у борта «Маунт-Касл». И посылает взгляд в ту сторону, откуда он за ней наблюдает. Пронизывающий взгляд, продиктованный то ли наитием, то ли твердой уверенностью, что Фалько невдалеке и смотрит на нее.