— Почему? — поинтересовался Эрик. Алина молчала. Опять ушла в себя. Плечи поникли. — Я так понимаю, что нагрузка в твоё время была не такой сильной?
— Нет, почему? Мы также много работали. Были стрессовые ситуации, когда хотелось просто всё бросить. У меня работа была не из лёгких. Приходилось порой много нелестного в свой адрес выслушивать, но я как-то справлялась. Коллектив был склочный. Я просто отключалась раньше. Знаешь, как будто делала вид, что все это меня не касается, но можно было прийти домой и там вновь переключиться на нормальную жизнь, где были родители. Был любимый человек. А здесь приходиться в этом вариться круглые сутки. Я даже сплю и во сне мне сниться этот корабль. Или что я пилотирую и совершаю ошибку. Каждый раз одни ошибки. И в отношениях с людьми и по жизни. Меня всё время кидает в одни и те же ситуации, к одним и тем же людям. И создаеться ощущение, что я хожу по кругу. Кажется, что нужно разгадать, что за ошибку я совершаю, и тогда я выйду из этого замкнутого круга. Смогу пойти дальше, — ответила Алина.
— Ты об этом в последнее время думаешь?
— Об этом. И не только. О многом. О жизни и смерти. О том, чего я достигла и что сделала. Вроде живу уже прилично по меркам моего времени, в начале пути по вашим меркам, а ещё ничего толком не сделала. Мне нечем гордиться. Тут же приходит понимание, что каждый день может быть последним. Пусть ты и говоришь, что всё это игра по определённым правилам и поэтому бояться не стоит, но всё равно есть место случайности. Мы не знаем, что нас ждёт завтра. Мы не знаем, какой получим приказ.
— А что ты считаешь поводом для гордости? Медали? Достижения? Деньги? — спросил её Эрик, закрывая электронную книжку. — У меня есть медали. Я командир корыта и под моим началом два человека. На счету достаточно, чтоб купить домик у озера и жить лет десять в медвежьем углу. Но я этим не горжусь.
— А чем ты гордишься?
— Пока ничем, потому что такого момента ещё не было.
— Я хочу перестать сомневаться, стать увереннее. Не бояться решения принимать.
— Тогда у тебя есть поводы для гордости. Ты же не отказалась от своей мечты. Стойко выдержала удар, когда поняла, что ошиблась, а реальность и мечта оказались разные вещи. Ты не истиришь каждый день, за что я тебе выражаю персональную благодарность, потому что истерики слушать каждый день было бы для меня хуже трех вахт подряд. Я тебя не вытаскиваю из чужих постелей и не разбираюсь с теми, кому ты голову заморочила.
— Да откуда такие мысли? Эрик! Раньше эти обвинения было слышать смешно, странно, а теперь ещё и противно. Для тебя все, кто работает на телевиденье — это девицы лёгкого поведения, которые дня не могут прожить без того, чтоб к ним кто-то под юбку бы не залез? Или это только меня такая учесть коснулась, потому что ты под этой юбкой не оказался? Можешь меня оштрафовать за такие слова, но я устала слушать оскорбления в свой адрес. Ты мне скажи, я хоть словом или действием подтвердила твои прогнозы? Или у меня на лице написаны все пороки какие придумать можно?