Ну я ему и рассказала. И про расы, и про технологии, как могла. И даже про телевидение поведала, как на духу. К концу моего рассказа Бронир взмок и весь трясся, как припадочный.
- Ужас-то какой, и как вы там живёте-то, бедненькие, - донеслось от двери.
Мы со старейшиной синхронно вздрогнули и обернулись. В дверях стояла эдакая амазонка на пенсии. Женщина была явно в возрасте, и вес лишний имелся, но он только подчёркивал её силу и стать. Ширина плеч и выправка там были такими, что девахи, которые меня в замок Валика тащили, обзавидывались бы.
- Чего надо? - недружелюбно спросил Бронир.
- Акайя послала, - коротко ответила женщина. И тут же скомандовала кому-ту, отходя в сторонку: - Заноси.
В дом ввалился такой же высокий и широкоплечий мужчина, чем-то неуловимо похожий на свою спутницу, неся на вытянутых руках огромную бадью с водой, от которой поднимался парок, недвусмысленно намекая на то, что это моя будущая ванна. Следом за ним вошла девочка лет десяти, тоже крупная и широкоплечая, волоча на плече какой-то баул. Бадью мужчина отнёс в комнату, девочка просеменила за ним. Вернулись они разгруженные и любопытные. Но не тут-то было.
- Идите давайте, - махнул рукой в сторону выхода старейшина.
Мужчина и девочка насупились, но послушались. А женщина осталась стоять истуканом у двери.
- И ты иди, чего встала? - грозно сдвинул реденькие брови Бронир.
- А мыться и переодеваться ей вы сами будете помогать? - усмехнулась женщина.
- Дарка, не зли меня! - пригрозил старейшина.
В ответ женщина широко улыбнулась, демонстрируя крупные зубы, и размяла шею.
- Ладно, - пошёл на попятную старейшина. - Только давайте быстро, - и строго так на меня посмотрел.
Женщина распахнула дверь, мол, давай, выметайся. И Бронир вышел, ворча что-то себе под нос.
- Чего смотришь? Вода стынет, - усмехнулась Дурка.
Верните мне Матру!
Мылась я быстро и нервно. А как тут не нервничать, когда над душой стоит такой шкаф с косой и смотрит на тебя, как на таракана? И плевать она хотела на то, что я стесняюсь. А тут ещё и вместо мочалки какой-то пучок травы, перевязанный верёвкой. Мыло вообще странного бурого цвета, но хоть пахнет приятно. Но больше всего раздражали окрики Дарки, когда я по неосторожности расплёскивала воду на пол.
- Неповоротливая какая, - ворчала она. - Наплюхала мне тут. Я тебе не нянька, распинаться не буду.
Так и хотелось сказануть в ответ что-нибудь грубое, но язык не поворачивался.
У него, видимо, инстинкт самосохранения срабатывал быстрее, чем у характера.
После помывки мне кинули простыню, приказали вытереться и указали на развязанный баул, из которого уже были извлечены мочалка и мыло. Одеваться тоже пришлось под пристальным вниманием надсмотрщицы. А одежда, кстати, оказалась вполне удобной. Свободные чёрные штаны на завязках и белая рубаха. Только белья мне не выделили, пришлось своё стирать и так мокрое и надевать.