В эту самую минуту из овражка, прорезающего крутой берег, вышел человек небольшого роста, широкий в плечах. Лицо от загара черное и глаза — угли.
— Ты шо? — с украинским акцентом спросил его Любченко, осторожно посматривая на академика.
— Та ничего, — также с украинским акцентом ответил пришедший. — На солнце никому не запрещено глядеть. Ну, вот и гляжу, — не отрывая взгляда от академика, добавил он.
— Оно было спалило нас зараз, — тихо проговорил Любченко и громко возвестил: — Явился. Товарищ Иннокентий Савельевич Жук. Голова колхоза «Гигантомания».
— «Гиганта», товарищ распродиректор, — поправил Жук и, волнуясь, обратился к академику: — Катилась, катилась и до нас на Черные аж земли весть докатилась. Могу ли я руку вашу пожать, товарищ Иван Евдокимович?
— Обе, — ответил тот.
Четыре руки переплелись, после чего академик, растирая пальцы, сверху вниз глядя на Жука, проговорил:
— Силенка же у вас. Да на ваших плечиках, я так полагаю, можно рельсы гнуть.
— Оно пожалуй, — улыбаясь, согласился Жук.
— На голове не давайте. А то ведь иной задумает что-нибудь такое, вроде кирпич выращивать на колхозном поле, а то и дрова на вашей голове колоть.
— Не даюсь, товарищ академик.
— Как не даться, ежели он… прожектер какой-нибудь… властью облечен?
— А на колхоз ничья власть не распространена.
— Так ли? Пшеничку-то около Аршань-зельменя посеяли? А это ведь при нынешних условиях все равно что кирпич выращивать.
— То стихийное бедствие, — выпалил Жук, полагая, что смутит академика, но Иван Евдокимович рассмеялся.
— Стихийные бедствия, товарищ Жук, частенько происходят от человеческого неразумения. Скажите, на озере можно пшеничку посеять? Что так удивленно смотришь на меня? Ну, вот так, сел в лодку и давай вручную зерно рассеивать.
— Ничего не получится: потонет зерно.
— А ежели после этого воду из озера немедленно убрать, дно проборонить?
— Ого! Тогда урожай обеспечен.
— Почему?
— Влаги много, солнышко зерно нагреет, оно проклюнется и в рост пойдет.
— Влага есть, почва есть, солнечная энергия есть, и зерно проклюнулось, пшеничка в рост пошла? Значит, это закон, и не нами выдуман. Закон природы. Нам с вами что дано? Познать законы природы и использовать их. Нарушение этих законов и есть стихия. Их может нарушить сама природа — суховей, например… но может и человек нарушить. Вот видите, дуб-то растет, — показывая на дубраву, проговорил академик. — А почему?
— Да здесь же ему вольготно, — ответил Жук. — Злые ветры его не одолевали, когда он в младенческом возрасте был. А теперь ему что? Сам против бури грудью стал.