Опять ее понесло. Ей бы в какие-нибудь трубадуры податься, честное слово.
Не догадываясь о моих мыслях, девушка с упоением частила:
– Нерушимая связь двух родов. Поэтому благословение предков бесценно. Ведь ушедшим за грань открыто то, что скрыто от нас, простых смертных.
– Плохо, что открыто, – мрачно подытожила я, уже заранее предчувствуя, что раскусят они меня на раз, как пересушенный орех.
– Я поговорю с эссель Блодейной. Может, что посоветует.
– Опять накажет повторять числа? – Я скептически фыркнула. – В прошлый раз от ее совета толку не было от слова «совсем».
– И все равно я спрошу, – уперлась рогом девушка. Поднявшись, водрузила мне обратно на колени поднос, проронив: – Лучше поешьте. Силы вам завтра понадобятся.
Я машинально отправила в рот ложку остывшего бульона, даже не почувствовав его вкус. И пока ела, уныло размышляла о грядущей встрече с многочисленной родней Герхильда.
Обычно знакомство с родителями (живыми) предшествует помолвке. Но у этих тальденов все не как у людей.
Даже боюсь предположить, как на меня прореагируют его предки.
Ее сиятельство графиня д’Ольжи расхаживала по комнате, то и дело бросая взгляд на тяжелую столешницу, что удерживали на своих головах отлитые из бронзы трехглазые кошки, ильтиорры, – мифические существа, которым, по преданию, было открыто прошлое, настоящее и будущее. Сейчас Даливе как никогда хотелось стать такой кошкой, приподнять завесу времени и хотя бы одним глазком увидеть картины грядущего.
Что уготовила ей судьба? Останется она здесь, в Ледяном Логе, или будет вынуждена покинуть императорские чертоги сразу после свадьбы наследника? Пока Скальде нуждался в ней. Но как сделать так, чтобы она и дальше была ему необходима и интересна? Как привязать к себе? Если не навсегда, то на долгие годы уж точно. Чтобы он желал ее завтра и спустя время так же, как в их первую жаркую ночь любви.
Чуть слышно потрескивали поленья в каминах, мягко шелестел шлейф платья, сшитого из амарантового цвета ткани, ниспадавшей крупными фалдами. Палец графини, овитый ажурным колечком, прочертил невидимую полосу по столешнице, разделенной на квадраты, белые и золотые. Ее сиятельство обводила невесомыми касаниями шахматные фигуры. Каждая – произведение искусства, изящное сочетание благородных металлов, инкрустированных зеленой и красной яшмой.
Последние несколько минут Далива занималась тем, что переставляла их с места на место, играя в одну ей ведомую игру. Восемь фигур: одна королева, две ладьи, остальные – пешки. Каждая в воображении фаворитки символизировала ту или иную невесту.